— Это семья из Турина, — сказал Матис. Он ушел в каюту и вернулся с каскеткой в руке: — Вот вам, ювен.
— Спасибо, Матис. Вы не держите в секрете свой возраст?
— Мне тридцать девять.
— Мы ровесники, не стоит называть меня ювеном.
— Вы замечательно сохранились, эвандр, — сказала Марсана. — Уж не дигеец ли достался нам на обед? — предположила она, заправляя волосы под каскетку. — Матис, а может, он даже близко знаком с кем-нибудь из грагалов? — Она хотела добавить что-то еще, но не успела.
— К берегу и купаться! — отрезал Матис, убивая дигейскую тему в зародыше.
Возле берега состоялось шумное объединение с семьей из Турина. Было купание. Кир-Кору пришлось пережить акустический стресс, когда вся семья в составе эвандра Этторе Тромбетти, эвгины Джинестры Тромбетти и одиннадцатилетнего эвпедона Пио Тромбетти, сбросив бурнусы, прыгнула в воду между судами. Вода была очень прозрачной. Стоя в ней по грудь, Кир-Кор совершенно четко видел на белом песке свои ноги.
Визуально членов семьи из Турина было трое, на слух — впятеро больше. Восторженные визги Пио Тромбетти были не в силах заглушить голоса Тромбетти-отца и Тромбетти-матери. Этторе шутки ради продемонстрировал, как нападает акула, что очень взволновало женщин, и Матису пришлось бросить на дно универсальный импульсный отпугиватель — уззун, и эта штука в содружестве с голосовыми данными эвпедона быстро вымела из лагуны все живое.
Кир-Кор вышел на берег. Обойдя неподвижные под солнцем заросли сцеволы, пересек песчаную полосу и нырнул в воду со стороны океана. Погрузился и четверть часа провел в подводной тени коралловых бастионов барьерного рифа в обществе морских ежей, голотурий и разноцветных тропических рыбок. Здесь было сравнительно тихо. Гулкие залпы и шипение разбивающихся о рифы волн не могли соперничать с акустической обстановкой в лагуне. Ему этого было достаточно. Застигнутый врасплох нечаянной ренатурацией, здесь он мог наконец свалить с себя стрессовый груз ошеломительного свидания с неузнаваемо пестрой, но такой желанной Землей. Рыбки забавно щекотали его плавниками и все норовили куснуть за голую кожу. Кир-Кор с удовольствием ощущал, как постепенно ослабевает напряжение, которое охватило каждую мышцу, едва он появился на палубе катамарана.
Вдруг он почувствовал: где-то рядом возбужденно раздвигает воду чье-то крупное тело. Это могло быть опасное для человека животное. Кир-Кор выглянул поверх кораллового куста и не мешкая поплыл к берегу на мелководье. Барьерный риф «угостил» его драматическим зрелищем: морскую черепаху настигала со стороны океана акула. Черепаха была большая, акула — громадная. Он отродясь не видывал таких чудовищных рыб. Под мясистым карнизом рыла скалилась полуоткрытая пасть, и было совершенно ясно, что черепаха поместится в ней целиком. Всплывая, услышал, как ему показалось, хруст черепашьего панциря. Он вспомнил вдруг о своем намерении сесть на воду в конце полета.
Еще под водой его настиг объединенный хор воплей Этторе, Джинестры, Марсаны. Он поспешил выбраться на песок. Женщины замолчали, и Тромбетти-старший, экспансивно размахивая одеждой и тараща глаза, произнес очень трудную для перевода сольную речь, — Кир-Кор уловил всего четыре слова: риф, ферроньер, акулы, катамаран. Джинестра плакала, у Марсаны было испуганное лицо.
— Что случилось? — встревожился он.
Этторе издал сиплый звук — слов у него уже не было, — ткнул пальцем в сторону рифа. Кир-Кор обернулся. Гладь воды за кипящими бурунами взрезал черный плавник и исчез. Появился снова и очертил траекторию полукружья.
— Атолл, на котором, по счастью, уже стоят ваши ноги, Кирилл, называется Ферроньер, — сказала Марсана, уводя пловца в тень кокосовой рощи. — Ферроньер — заповедник Финшельского архипелага, и правила купания здесь вам придется все-таки соблюдать.
Название архипелага одним рывком высвободило память из-под гнета магнитной контузии. Будто вспышка озарила мозг: фестиваль на Финшелах, Вината, программа транзита на Лавонгай… Голова слегка закружилась.
— Барьерный риф Ферроньера — табу для туристов, выговаривал голос Марсаны. — Его акваторию систематически навещают акулы длиной с туристский катамаран.
По-видимому, это был реферативный перевод темпераментной речи Этторе. «Как мне отсюда выбраться? — думал Кир-Кор. — Где Матис?» Навстречу мчался эвпедон, прижимая к груди что-то похожее на авиационную фару, песок летел из-под его ног.