— Значит, Дигея уже отвела Земле роль провинциальной туристской базы!..
— Я этого не говорил, — не согласился Кир-Кор.
— Но это явствует из вашей аналогии.
— Мои аналогии — только для аналогий, эвгина.
— Аналогии нужны для утверждения правоты. Или нет?
— Экс факто оритур юс, — проговорил Матис.
— Что возникает? — не сразу поняла Марсана.
— Из факта возникает право, — перевел Этторе.
— Мы — лишь точка в Галактике, — напомнил Матис. — Дигея — многоточие. Весьма многозначительное многоточие, и это факт. Пора уж привыкнуть к тому, что мы для них — заповедник.
— Кирилл, докажите ему, что он ошибается, — потребовала Марсана. — Чем привлекает к себе коренных дигейцев Земля?
— Ну… прежде всего, Земля — планета их предков.
— Вот, Матис! Земля для дигейцев — это, прежде всего, мемориальное кладбище!
Марсана стала яростно прятать волосы под каскетку. «С Дигеей у нее натянутые отношения», — подумал Кир-Кор. Угрызений совести он не испытывал. Не он затеял беседу. А уклониться от разговора на таком маленьком острове практически невозможно.
— Дигее, — сказала Марсана, — почему-то ужасно трудно признать, что на Земле до сих пор существует и развивается нормальная — в классическом смысле — цивилизация.
— Нормальная… — задумчиво повторила Джинестра. — Это то, что было до полета первого космонавта?
— Браво, эвгина! — Матис рассмеялся. — Браво!
— До постройки постоянной базы на Луне, — внес поправку Этторе. — С того момента земная цивилизация стала полиглобальной.
— А теперь она стала полиастральной, — заметил Кир-Кор. И поскольку сотрапезники нехорошо промолчали, он спросил: — Или Дигее уже отказано в чести быть астральным звеном в истории развития цивилизации?
— Нашей… земной? — внесла уточняющий элемент Джинестра.
— Об иных звездных сообществах разговор у нас пока не идет.
— Это если закрыть глаза на различие между людьми и грагалами, — осторожно не согласился Этторе.
— Да что грагалы! — подхватила Джинестра. — Даже дигейцы в массе своей — это совершенно новая психораса.
— Но все равно цивилизация у нас одна, — сказал Матис.
— А это как посмотреть, — упорствовал в сомнении Этторе.
— Смотреть удобнее открытыми глазами, — признал Матис.
Кир-Кор опустил в чашку соломину и сделал попытку хлебнуть, но триоледепапайский напиток застрял на подъеме.
— Возьмите другую и рассудите, кто прав. — Марсана сунула ему питьевую соломину толщиной с карандаш.
— Все правы. Цивилизация у нас, действительно, одна. Что касается различий между людьми и грагалами, то они бесспорны. Правда, грагалов всего-то около восемнадцати тысяч среди сорокамиллиардного населения космических регионов Дигеи. А из кого состоят миллиарды пояснять, должно быть, не надо? Вот и Пио, как мне показалось…
По резко изменившемуся выражению лиц родителей эвпедона Кир-Кор понял, что увязывать имя их отпрыска с демографическими особенностями астрального звена цивилизации никак не следовало.
— Вам показалось, — вежливо, но очень холодно произнесла Джинестра. — Всего доброго, эвпатриды, спасибо за компанию, за хлопоты. — Она сложила ладони под подбородком и адресовала каждому, не исключая мужа, благодарственный полупоклон.
Этторе неожиданно провозгласил:
— Мой сын не будет там! — и ткнул рукой в полотно тента. Другой рукой он с непонятным ожесточением указал на воду: — Мы сделаем из него малаколога!
Супруги Тромбетти спрыгнули с палубы на мелководье, направились к тримарану.
— Я не хотел их обидеть, — сказал Кир-Кор, глядя, как они бредут по колено в воде — оба в белых, вздувшихся колоколом одеждах — и он бережно поддерживает ее под руку. Они дошли до своего судна, ни разу не обернувшись.
— Ничего, пусть уходят, — процедила Марсана. И добавила на каком-то латинизированном языке несколько слов, смысл которых Кир-Кор уловил, но фразе в целом не нашел адекватного выражения на геялогосе. По-видимому, это была непереводимая идиома.
— Я не понял, что Этторе хотел сказать напоследок.
— Малаколог, — объяснил Матис все одним словом, как будто одно это слово все объясняло.
— Оба они малакологи, — сказала Марсана. — А Пио терпеть не может моллюсков. Пейте тоник.