Прелесть пронизанного солнечным светом и птичьим пением леса радовала их, и им хотелось говорить о цветах.
– Картошка тоже синим цветет, – сказала Варвара.
– Нет, сколько земляники будет! Как по молоку идем! – продолжала дивиться Манечка.
– А вы любите собирать землянику? – спросил Королев.
– Очень! – воскликнула Манечка.
– Очень, – сказала Лиза.
– А мы с матерью собираем и выносим на пристань к пароходам – продавать, – сказала Варвара. – До того дособираемся, что распухнем от комаров.
– Кто нынешний год будет ее собирать? – спросила Манечка.
– Не мы, – сказала Лиза.
Они вышли на рельсы, и Королев осмотрелся, чтобы понять, где они находятся. Направо, метрах в двухстах, увидел он семафоры Мартыновки.
– Ведь нам туда надо ехать? – спросила Лиза и показала в противоположную от станции сторону.
– Точно, – сказал Королев. – В Мартыновке железная дорога раздваивается, как вилка, и это – наша линия.
– Мы проводим вас до паровоза, – объявила Манечка.
Паровоз стоял шагах в двадцати от них, и они уже подходили к нему. Он был окутан нарезанными в лесу ветками, как беседка, и глядел в ту сторону, куда им нужно было ехать. Еле заметный дымок вился над трубой. Поравнявшись с паровозом, они оглядели его. Ни одного человека. За паровозом был тендер, набитый длинными березовыми поленьями, и одна платформа с низкими бортами.
Лиза вдруг спросила:
– Товарищ младший лейтенант, вы умеете управлять паровозом?
– Никогда не пробовал, – ответил Королев.
– Я думаю, тут уметь нечего, – сказала Лиза. – Ведь он едет туда, куда его рельсы ведут, ни вправо, ни влево не свернешь. Наложить дров, как печку топят, повернуть рычаг, и он поедет.
Здесь они расстались. Королев один шагал по шпалам к станции. Он невольно улыбался, вспоминая; он весь был полон их голосами, их милым девичьим щебетом. Однако чем милее они ему казались, тем сильнее в нем шевелилось чувство неуверенности и даже какой-то вины…
Марья Ивановна сидела на станции под березой – в том месте, где он ее оставил. Она поднялась и вытянулась перед ним.
– Ну, как? – спросил он ее.
Но она ничего не знала. Пока его не было, через станцию прошло несколько поездов, но все не туда. К коменданту она заходила, но он приказал ей очистить помещение.
– Так, – сказал Королев. – Идите.
Марья Ивановна ушла к девушкам, а он направился к коменданту. Он столкнулся с ним у входа в подвал, загородил ему дорогу и спросил, когда их наконец отправят.
– Я вам, кажется, ясно сказал – ждите, – ответил комендант.
Небольшого роста, сухонький, прямой, он начальственно смотрел на Королева.
– Товарищ капитан, если я завтра не явлюсь в батальон, меня расстреляют как дезертира, – сказал Королев.
– Не беспокойтесь, не расстреляют. Если нет поездов, как вы можете приехать?
– Но я обязан сделать все, чтобы выполнить приказание!
– Вы все и делаете. Что вы еще можете сделать?.. Э, милый мой, на войне не надо спешить. Войны на вас хватит.
Опять нельзя было понять, шутит он или говорит серьезно. Королев возмутился.
– Что было бы, если бы все рассуждали, как вы! – воскликнул он.
– А не надо, чтобы все так рассуждали, – сказал комендант спокойно. – Надо только понимать, что там не нужны ни женщины, ни дети…
Королеву пришло в голову, что под детьми комендант разумеет его. Это Королева взбесило.
– Вы не смеете нас задерживать! – крикнул он. – Вы ответите за свои действия!
Пожилой капитан спокойно и грустно посмотрел на разволновавшегося Королева.
– Конечно, отвечу, – сказал он. – Я ведь тоже, как и вы, делаю только то, что могу. А сейчас не мешайте мне. Я занят.
Он обошел Королева кругом и зашагал к поселку.
Оставшись один, Королев долго возмущался. Собственное бессилие сердило его. В первый раз поручили ему важное самостоятельное дело, а он не умеет его выполнить. Он не нашелся даже, как ответить этому коменданту, позволяющему себе неподходящие разговоры… Но время шло, и возмущение его мало-помалу остывало. Даже вспоминая о коменданте, он не испытывал прежнего гнева. В конце концов было что-то славное в этом грустно-насмешливом офицере, слишком пожилом для своего капитанского звания… А может быть, он по-своему и прав. Он откровенно жалеет девушек. Он не пойдет против приказа. Но он думает, что если этот приказ невозможно выполнить, не стоит огорчаться…
Приказ был дан Королеву в совсем иное время… С тех пор все изменилось… Теперь, наверно, не дали бы ему приказа доставить девушек в батальон…