Несколько рассказов Луандино Виейры, напечатанных в ангольском журнале «Культура», впоследствии составили еще один цикл, под названием «Новые жизни». Герои этого цикла — люди обыкновенные, отнюдь не героические. Но именно это и позволяет показать, как зреет в рядовых ангольцах протест, чувство собственного достоинства, что и приводит их в конце концов в ряды борцов за свободу. Пожалуй, из всех ангольских прозаиков шестидесятых годов только у Виейры герои его книг вызывают не жалость, не сострадание, а гордость за людей, сумевших не потерять своего достоинства в немыслимо жестокой обстановке террора, которую писатель изображает скупыми штрихами, немногословно, но чрезвычайно впечатляюще.
Главный герой повести «Истинная жизнь Домингоса Шавиера» — образ обобщенный, он не наделен оригинальными, запоминающимися чертами, это «простой человек из деревни», с «сильными мозолистыми руками и широкой доброй улыбкой». В полицейском застенке он держится стойко благодаря солидарности и сочувствию товарищей. Если у Кастро Сороменьо ангольцы еще «рабы богов», то ангольцы Виейры — хозяева и усмирители стихий, они верят в победу справедливости. Недаром эпиграфом к «Истинной жизни» взяты строки А. Нето: «Мы существуем, друг Муссунда, мы существуем!»
В 1974 году вышли из печати одновременно три наиболее значительные книги Виейры — «Старые истории», «Давным-давно в жизни» и «Мы из Макулузу». В них писательская индивидуальность Ж. Луандино Виейры предстает в совершенно новом качестве. Композиция его произведений усложняется, прогрессирующая «анголизация» языка придает им особую эмоциональность и выразительность.
Обновление изобразительных средств представляется тем более органичным, что «Старые истории» и «Давным-давно в жизни» являются как бы продолжением «Луанды». Дело в том, что в 1962 году во время заключения в луандской тюрьме Жозе Луандино Виейра написал еще семь небольших повестей, или историй, подобных тем трем притчам, что составляют «Луанду». Четыре из них вошли в сборник «Старые истории», полностью представленный в этой книге, три другие были опубликованы под названием «Давным-давно в жизни».
Определить жанр «Старых историй» — задача непростая. Хотя автор и снабдил их подзаголовком «рассказы», они гораздо больше обычного рассказа, скорее напоминая повесть, и не столько объемом, сколько структурой, единой сюжетной линией. Зато «Мы из Макулузу» можно безоговорочно причислить к повести, сделавшейся в последнее десятилетие основным жанром ангольской литературы. Причины этого лежат и в объективных трудностях, стоящих перед творческой интеллигенцией страны, — после провозглашения независимости писатели просто не имеют пока ни времени, ни условий, чтобы обратиться к столь трудоемкой форме, как роман. Однако главное все же в том, что повесть теснее, чем роман, связана не только с исторически сложившейся традицией устного рассказа, но и с каждодневной жизнью народа, с его мировосприятием. Поэтому-то повесть, которая уходит корнями в фольклор, стала национальным литературным жанром.
Сравнительно небольшая по объему, ангольская повесть отличается слабо разветвленным сюжетом, чаще всего однолинейным, отсутствием развлекательной фабулы, четко обозначенной в большинстве случаев функцией героя-рассказчика. Почти непременный подзаголовок каждой повести — «история», причем слово это берется в его простонародном варианте — estória, а не в книжном — história, что свидетельствует о близости данной формы к устной повествовательной традиции, которая для Анголы с ее большим пока что процентом неграмотных имеет немаловажное значение.
Социальная проблематика, подспудно ощущающаяся во всех повестях, составляющих «Старые истории», явно проступает, пожалуй, лишь в первой из историй — «Подрядчик Жил, мулат Собрал и бочонок вина». Здесь, как и в «Истинной жизни Домингоса Шавиера», писатель затрагивает новую для ангольской литературы тему: жизнь и трудовые будни формирующегося рабочего класса. Зарисовки повседневного труда строителей, столкновение, на первый взгляд будто и незначительное, подрядчика Жила с бригадой, которой он отказывается устроить традиционный праздник с бочонком вина в честь окончания стройки, — такова сюжетная канва повести, за непритязательной фабулой которой стоят, как это почти всегда бывает в произведениях Луандино Виейры, насущные для Анголы проблемы.
«История девушки Санты» также отмечена тематической для ангольской литературы новизной — она отражает формирование нового мировоззрения африканской женщины. Романтичная и добрая Санта ищет настоящую любовь и не собирается выходить замуж по расчету, слушаясь только голоса собственного сердца. Она терпеливо переносит брань и побои мачехи, которой непонятны такие «причуды», и твердо стоит на своем. Центральная часть этой истории — молитва Санты, вернее, ее монолог, — способствует самораскрытию ее сложной и самобытной натуры, ее мировосприятия, отношения к жизни. «Почему меня преследуют?» — негодует Санта, взывающая к справедливости. Ей кажется, что будущий ребенок — оправдание и цель всей ее жизни, и она не считает греховным иметь его. Вся ее «вина» в том, что она восстала против судьбы, полюбив по собственному выбору. «Но ведь я его самого люблю, а не его деньги», — повторяет она, пытаясь заставить пресвятую деву, взятую за неимением подруги в собеседницы, понять е е п р а в д у. «Он меня любит» — это лейтмотив молитвы, своего рода оправдание Санты, ее опора для морального сопротивления окружающей среде.