Враг хоть просвещенья,
Любит он ученья.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Школы все — казармы,
Судьи все — жандармы.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А граф Аракчеев
Злодей из злодеев!
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Князь Волконский — баба
Начальником штаба!
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А другая баба
Губернатор в Або.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А Потапов дурный
Генерал дежурный.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Трусит он законов,
Трусит он масонов.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Только за парады
Раздает награды.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А за комплименты —
Голубые ленты.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А за правду-матку
Прямо шлет в Камчатку.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
1823
Ах, тошно мне
И в родной стороне:
Всё в неволе,
В тяжкой доле,
Видно, век вековать.
Долго ль русский народ
Будет рухлядью господ,
И людями,
Как скотами,
Долго ль будут торговать?
Кто же нас кабалил,
Кто им барство присудил
И над нами,
Бедняками,
Будто с плетью посадил?
По две шкуры с нас дерут,
Мы посеем — они жнут,
И свобода
У народа
Силой бар задушена.
А что силой отнято,
Силой выручим мы то.
И в приволье,
На раздолье
Стариною заживем.
А теперь господа
Грабят нас без стыда,
И обманом
Их карманом
Стала наша мошна.
Баре с земским судом
И с приходским попом
Нас морочат
И волочат
По дорогам да судам.
А уж правды нигде
Не ищи, мужик, в суде,
Без синюхи
Судьи глухи,
Без вины ты виноват.
Чтоб в палату дойти,
Прежде сторожу плати,
За бумагу,
За отвагу —
Ты за всё, про всё давай!
Там же каждая душа
Покривится из гроша:
Заседатель,
Председатель,
Заодно с секретарем.
Нас поборами царь
Иссушил, как сухарь:
То дороги,
То налоги
Разорили нас вконец.
А под царским орлом
Ядом потчуют с вином,
И народу
Лишь за воду
Велят вчетверо платить.
Уж так худо на Руси,
Что и боже упаси!
Всех затеев
Аракчеев
И всему тому виной.
Он царя подстрекнет,
Царь указ подмахнет.
Ему шутка,
А нам жутко,
Тошно так, что ой, ой, ой!
А до бога высоко,
До царя далеко,
Да мы сами
Ведь с усами,
Так мотай себе на ус.
<1824>
Ты скажи, говори.
Как в России цари
Правят.
Ты скажи поскорей,
Как в России царей
Давят.
Как капралы Петра
Провожали с двора
Тихо.
А жена пред дворцом
Разъезжала верхом
Лихо.
Как курносый злодей
Воцарился по ней —
Горе!
Но господь, русский бог,
Бедным людям помог
Вскоре.
Между 1822 и 1825
Подгуляла я.
Нужды нет, друзья,
Это с радости.
Это с радости.
Я свободы дочь.
Со престолов прочь
Императоров,
Императоров.
На свободы крик
Развяжу язык
У сенаторов,
У сенаторов.
1824 или 1825 (?)
83—89. Подблюдные песни{*}
1
Слава богу на небе, а свободе на сей земле!
Чтобы правде ее не измениваться,
Ее первым друзьям не состареться,
Их саблям, кинжалам не ржаветься,
Их добрым коням не изъезживаться.
Слава богу на небе, а свободе на сей земле!
Да и будет она православным дана. Слава!
2
Как идет мужик из Нова́города́,
У того мужика обрита борода;
Он ни плут, ни вор, за спиной топор;
А к кому он придет, тому голову сорвет.
Кому вынется, тому сбудется;
А кому сбудется, не минуется. Слава!
3
Вдоль Фонтанки-реки квартируются полки,
Их и учат, их и мучат ни свет ни заря!
Что ни свет ни заря, для потехи царя!
Разве нет у них рук, чтоб избавиться мук?
Разве нет штыков на князьков-голяков?
Да Семеновский полк покажет им толк.
А кому сбудется, не минуется. Слава!
4
Сей, Маша, мучицу, пеки пироги:
К тебе будут гости, к тирану враги,
Не с иконами, не с поклонами,
Л с железом да с законами.
Что мы спели, не минуется ему,
И в последний раз крикнет: «Быть по сему!»
5
Уж как на небе две радуги,
А у добрых людей две радости:
Правда в суде да свобода везде, —
Да и будут они россиянам даны. Слава!
6
Уж вы вейте веревкя на барские головки.
Вы готовьте ножей на сиятельных князей,
И на место фонарей поразвешивать царей,
Тогда будет тепло, и умно, и светло. Слава!
7
Как идет кузнец из кузницы, слава!
Что несет кузнец? Да три ножика:
Вот уж первой-то нож на злодеев вельмож,
А другой-то нож — на судей на плутов,
А молитву сотвори, — третий нож на царя!
Кому вынется, тому сбудется,
Кому сбудется, не минуется. Слава!
1824 или 1825
При жизни Рылеева его произведения дважды выходили отдельными изданиями: в 1825 г. вышел его сборник «Думы» и в том же году — поэма «Войнаровский». Однако лишь небольшая часть из написанного Рылеевым увидела свет при его жизни. Большой архив поэта после его ареста 14 декабря 1825 г. оказался частью у Ф. В. Булгарина, частью остался у жены, а частью попал в руки членов Следственного комитета и был позднее тайно присвоен чиновником А. А. Ивановским, у которого и хранился. После 1825 г. отдельные рукописи Рылеева лишь случайно проникали в печать, но публиковались анонимно и с искажениями. С 1856 г. произведения Рылеева стали печататься за границей в нелегальных изданиях. Печатались они, как правило, не с автографов, а со списков, часто очень неточных. В 1861 г. в Лейпциге вышло «Полное собрание сочинений » К. Ф. Рылеева (под редакцией Н. В. Гербеля), которое, разумеется, было далеко не полным и весьма сомнительным в текстологическом отношении. Из рукописей Рылеева, находящихся у разных владельцев в России, отдельные произведения начали публиковаться с 1861 г. Значительные материалы были напечатаны в 70-е годы П. А. Ефремовым в «Русской старине» (преимущественно из архива, находившегося у родных Рылеева) и в 80-е годы — В. Е. Якушкиным в «Вестнике Европы» и других журналах (материалы из собрания А. А. Ивановского). В 1872 г. вышло первое собрание сочинений Рылеева в России: «Сочинения и переписка Кондратия Федоровича Рылеева» (Издание его дочери. Под ред. П. А. Ефремова), СПб., 1872. Это было первое издание, осуществленное на основе рукописей, которыми располагал Ефремов, и впервые как-то прокомментированное. Однако издание 1872 г., повторенное в 1874 г. и послужившее основой для всех последующих изданий произведений Рылеева, было отнюдь не полным. Из большого архива поэта Ефремов многое не включил в свое издание, во-первых, из соображений цензурного характера, а во-вторых, потому, что считал ряд произведений Рылеева неинтересными. Издание содержало и ряд ошибок текстологического характера: неверных прочтений и искажений текста, ошибочных датировок, произвольных заглавий и т. п. Тем не менее, последующие издатели Рылеева (М. Н. Мазаев в 1893 г. и Г. Балицкий в 1906—1907 гг.) с автографамипоэта дела не имели и пользовались уже существующими публикациями его. произведений. [1]
вернуться
Критический анализ этих изданий содержится в статье Ю. Г. Оксмана «От редактора», открывающей книгу: К. Рылеев, Полн. собр. стихотворений, «Б-ка поэта» (Б. с.), Л., 1934, с. XIV— XVI.