Выбрать главу
Я лечу, Я парю, Что хочу, То творю!

Он и дразнился, и врал, и хвастался. Но теперь все видели его смешную рожицу и думали, что он шутит, а он совсем не шутил.

— Я — солнце! Слышите? Я — солнце! — кричал Змей.

— Ха-ха-ха! — смеялись птицы. — Ох и насмешил! Ох, уморил! С тобой, брат, не соскучишься!

— Цыц, короткохвостые! — ворчал Змей, сердито мотая своим длинным хвостом.

Но птицы смеялись еще громче, кружились рядом со Змеем и дергали его за хвост.

1958

ВИТЯ, ФИТЮЛЬКА И ЛАСТИК

Однажды Витя взял бумагу и карандаш и нарисовал человечка: голова кружком, глаза точками, нос запятой, рот закорючкой, живот огурцом, руки и ноги как спички. И вдруг —

— Здравствуйте! — пискнул человечек. — Меня зовут Фитюлька. А вас как?

— А меня Витя, — ответил удивленный мальчик.

— Простите, я не расслышал, — сказал человечек. — Если это вас не затруднит, нарисуйте мне, пожалуйста, уши.

— Конечно, не затруднит! — закричал Витя и быстро нарисовал человечку уши.

— Чрезвычайно вам признателен! — обрадовался Фитюлька. — Слышимость отличная. Только одно ухо вы мне поместили как раз посередине щеки. Впрочем, если так надо, я не возражаю.

— Нет, не надо, — сказал Витя. — Ну-ка, Ластик, помогай!

Ластик потер Фитюльке ухо, и оно пропало. А Витя нарисовал новое. Там, где надо.

— Хочешь, я тебе нос сотру? — предложил Ластик.

— Благодарю за внимание, — ответил вежливый Фитюлька. — Но лучше потрите мне другую щеку. Бумага, понимаете ли, бела, как снег, и я, с вашего позволения, мерзну.

— Как это — с нашего позволения? — удивился Витя и нарисовал Фитюльке теплую шапку-ушанку, шубу, валенки, бороду, чтобы не мерзли щеки.

— Ну как? — спросил мальчик. — Согрелся?

— Спасибо, внучек! — сказал Фитюлька басом. — Уважил старика. Уж теперь-то я зимушку перезимую.

— Минуточку! — сказал Витя. — Сейчас наступит лето.

Синим карандашом он нарисовал небо, зеленым — траву и деревья, а желтым — яркое-яркое солнце.

— Ну как? Хорошо? — спросил он Фитюльку.

— Оно бы и хорошо, — вздохнул бородатый Фитюлька. — Однако упарился я, как в бане, хоть бы шубейку скинуть.

— Простите, дедушка! — прошептал Витя. — Ну-ка, Ластик, помогай!

Ластик потер шапку — не стало шапки, потер шубу и валенки — не стало ни шубы, ни валенок.

Витя поправил рисунок, нарисовал Фитюльке трусики и глазам своим не поверил.

— В трусах, а с такой длиннющей бородой! Так не бывает. Ну-ка, Ластик, помогай!

Ластик мигом сбрил Фитюльке бороду, и человечек помолодел.

— Эй, Витька, давай играть в футбол! — закричал Фитюлька. — Нарисуй мне мяч!

Витя нарисовал Фитюльке замечательный футбольный мяч.

— А теперь давай играть! — предложил Фитюлька.

— Как же я буду с тобой играть? — задумался Витя. — Ты нарисованный, мяч тоже нарисованный. Знаешь что? Ты пока один потренируйся. А я пойду во двор, с ребятами поиграю. Не скучай!

И ушел… Фитюльке стало так невыносимо скучно, что даже Ластик его пожалел:

— Ладно уж, давай я с тобой поиграю.

— Давай! — обрадовался Фитюлька. — Держи мяч! Пасуй!

Ластик ударил по мячу. Раз! Половинки мяча как не было — стерлась! Еще раз! Совсем ничего не осталось!

— Отдай мяч! — захныкал Фитюлька. — Отда-а-ай!

— Как же я его отдам? — удивился Ластик. — Его же больше нет. Нельзя отдать то, чего нет.

— Ладно, ладно, — ворчал Фитюлька. — Я все Вите скажу.

— А вот и не скажешь, — разозлился Ластик. — Потому что я тебе рот сотру. Терпеть не могу, когда хнычут и ябедничают!

— Не на-а-а…

Вот и все, что успел крикнуть Фитюлька. Был у него рот — стало пустое место. Теперь он мог только шмыгать носом и всхлипывать. Из глаз у него выкатились две огромные слезы.

— Ах ты плакса! Ах ты ябеда! — сердился Ластик. — Захочу и всего тебя сотру в порошок. Только бумаги жалко.

Вернулся Витя.

— Что тут произошло? Где мяч? Эй, Фитюлька, куда ты дел мяч? Чего ж ты молчишь? У тебя рта нет, что ли?

Мальчик посмотрел на Фитюльку и увидел, что у того и вправду вместо рта пустое место.

— Эй, Ластик, что тут без меня произошло? Я тебя русским языком спрашиваю, отвечай!

«В самом деле русским языком, — подумал Ластик. — Если бы он спрашивал меня по-немецки, я бы его, пожалуй, не понял».

— Это все твои штучки, Ластик, — догадался Витя. — Сколько раз я просил тебя не трогать рисунок! Полезай в пенал!