— действительно летающий аппарат?
— Да, — ответил Этан, — мы прибыли с корабля, во много раз большего.
(Гуннар не скрыл изумления). — Он принес нас из другого мира, где живут нам подобные. Мы остановились в… в небе над вашим миром, и там произошли кое-какие неполадки. Мы должны были пересесть в эту маленькую лодку. Потом произошла еще одна беда, и мы не смогли правильно опуститься. Один из нас,
— добавил он, — погиб при спуске.
— Я сожалею, — вежливо сказал Гуннар. Он, конечно, не поверил их фантастической истории. Другие миры! Любой ребенок, прошедший азы науки знает, что Тран-кики — единственный мир во Вселенной, где возможна жизнь.
Нет, наверно, эта низкорослая и почти безволосая разновидность транов — из отдаленных областей планеты. Следующие слова Этана как будто подтвердили это предположение.
— Тут есть небольшое поселение наших людей, много сатчей отсюда на запад. Мы хотели приземлиться там, но корабль вышел из-под контроля…
Если вы поможете нам туда добраться, наши предки будут вечно плясать вам хвалебный танец.
— Сколько сатчей? — спросил Гуннар, не обращая внимания на лесть.
Этан начал отчаянно вычислять, вспоминая свой просмотр и расчеты
Септембера.
— Кажется, восемь или девять тысяч.
Один из воинов подавил смех, Гуннар сверкнул на него глазами. Но он и сам чуть не улыбнулся. Восемь-девять тысяч! Быстрый поход на шивах вокруг провинции.
— Такие дела, — сказал он спокойно, — должен решать ландграф.
— Ландграф?
— Да. В большом замке в Уонноме. Вы встретитесь с ним и с членами
Совета, когда мы прибудем.
— Это нам подходит, — впервые заговорил Септембер. — И, думаю, пора нам представиться друг другу.
— Правильно, — сказал Гуннар. — Я — сэр Гуннар Рыжебородый, сын
Стэмсбрука Рыжебородого младшего, правнук Дугаи Дикого. Мои сквайры,
Сваксус даль-Джаггер, — высокий, стройный воин выступил вперед, — и Буджир
Хотанг. Вассалы и воины ландграфа, — он стал перечислять. — Вазен Терсунд,
Смьор Тол, Авих-лет-Откамо и Хивель Вуонислати.
— Я — Этан Форчун, это — Сква Септембер, Миликен Вильямс… — и он начал перечислять всю группу.
— Только одно прозвище, — спросил Гуннар, показывая на Уолтера.
— Преступник… ээ… порученный нашей опеке, — сымпровизировал Этан.
— Поэтому имеет одно имя.
Узнав, что дю Кане отец и дочь, Гуннар был слегка разочарован: он сильно спутал возраст и взаимоотношения. Значит, не супруги, а папаша и девчонка. Вот как.
— Несмотря на твое приветствие, друг Этан, я должен убедиться, что вы
— настоящие теплокровные, а не какая-то обманная видимость. Прежде, чем подумать, как можно вам помочь, нужно решить этот важнейший вопрос.
Буджир зашептал на ухо командиру:
— Зачем, сэр? Они ведь явно…
— Молчание, сквайр. Стьорва кажется кустиком, но она — кусается.
Сконфуженный Буджир пробурчал что-то и отошел.
— Что там? — спросил Септембер.
— Думаю, ему надо убедиться, что мы с ними — той же породы. Это не совсем так, но ему, видимо, нужно успокаивающее сходство. — Этан повернулся к рыцарю. — Как мы можем оказать вам эту небольшую услугу, сэр
Гуннар?
Огромный тран подошел к Колетте. Она держалась хорошо, но глядела на его хищное лицо не без опаски.
— Что там ему надо? — пробурчала она на земноанглийском.
Этан быстро переговорил с Гуннаром. Септембер улыбнулся.
— Наши жизни поставлены на карту, — проворчал он, — лучше послушаться. — Гуннару он сказал на транском:
— Осторожнее. Она — с норовом.
Рыцарь кивнул. Этан обратился к Колетте на земноанглийском.
— Думаю, вам надо расстегнуться, Колетта. Будет холодно только на минутку.
— Вы с ума сошли? Я что, должна позволить этой смеси слона с котом на меня пялиться?
— Ему, — успокаивающе сказал Этан, — надо убедиться, что мы — нормальные млекопитающие. Вы — наше единственное доказательство. Или лучше, чтобы вас зажарили?
— Ну, Колетта, — начал дю Кане, — я не думаю…
— Хорошо, — спокойно сказала Колетта, начав расстегивать пальто. Этан заметил, что остальные траны наблюдали за ней больше, чем с бесстрастным интересом.
Она слегка вздрогнула, когда Гуннар дотронулся до нее своими огромными лапами, но в остальном флегматично перенесла краткий осмотр.