Внутри станции было ненамного легче, хотя стены ее и защищали от солнечных лучей, так как внутренняя температура устанавливалась на уровне, который устраивал транксов, а не человека. Сорок градусов — это, конечно, не пятьдесят, но влажность была такой же. Только когда Этьен вошел в отсек, предназначенный для менее выносливых путешественников, влажность начала падать. К тому времени, как он дошел до своих кают, машины станции снизили температуру на десять градусов и отсосали из воздуха больше половины влаги.
Лира Редоул едва взглянула на мужа. Она полулежала в кресле и смотрела на просмотровый щиток.
— Что-нибудь интересное?
— Меня укусила стекловидная пиявка.
— И сильно?
— Не думаю. — Этьен подошел к шкафчику и, взяв оттуда крошечный флакончик с аэрозолем, брызнул себе на шею. — Скар течет в Гроаламасан, Гроаламасан движется по кругу и приходит сюда. — Он сделал жест в сторону ванной.
Лира отложила в сторону просмотровый щиток и сказала холодно:
— Я не виню тебя, Этьен. Я страдаю так же, как и ты. Но нам ничего не остается, кроме как ждать. Возьми себя в руки и не срывай на мне зло, ладно?
— Я ничего на тебе не срываю, — возразил Этьен раздраженно. — Почему ты все принимаешь на свой счет? Разве я виноват, что эти проклятые отсрочки выводят меня из равновесия? Я точно обезьяна, которая носится по кругу, пытаясь укусить собственный хвост.
— Ты должен держать себя в руках, а не то заработаешь язву.
— Я и держу себя в руках! — Он старался говорить таким тоном, чтобы это подтвердить. — У меня нет времени спорить с тобой, Лира.
— Верно. — Она перевела взгляд на щиток.
Редоул вздохнул, молча сосчитал до восьми и устало опустился на один из твердых стульев.
— А чем ты сейчас занимаешься?
— Изучаю взгляды Воровского на многократные социальные взаимодействия.
— А разве ты в первый раз это читаешь?
— Нет, в третий. А что ты предлагаешь мне делать? Сидеть на корточках и наблюдать за играми транксов?
— По крайней мере, это все же что-то новенькое. Впрочем, я не хочу спорить на эту тему.
— Ты никогда не хочешь. Меня удивляет, как ты вообще говоришь со мной. — Вдруг жена взглянула на него и улыбнулась. Улыбка была немного натянутой, но все же приветливой. — Кто бы послушал, как мы спорим, словно двое глупых детей. Знаешь, Этьен, у меня тоже плохое настроение, как и у тебя. Не понимаю, что, черт возьми, мешает этим мойтам дать нам разрешение на путешествие?
— Кто их знает… — Этьен встал со стула, подошел к кухонному блоку и нажал выключатель слева от охлаждающего устройства. Дозатор-раздатчик наполнил стакан фруктовым соком с большим количеством соли и сахара. Устройства для приготовления пищи были тоже рядом, но Редоулы пользовались ими редко, предпочитая есть все в холодном виде. Тсламайна не настраивала на горячую пищу.
Со стаканом в руке Этьен подошел и встал за спиной у жены, положив ей руку на плечо:
— Мир, Лира? — Он отпил ледяной напиток.
Она похлопала мужа по руке:
— Мир. Неужели мы ничего не можем сделать, Этьен?
— Ничего. Ты же знаешь законы. Мы полностью зависим от причуд местных жителей.
Лира кивнула и опять стала читать.
Этьену никогда не надоедало смотреть на нее. После двадцати лет совместной жизни он по-прежнему находил ее привлекательной. В последнее время она стала выглядеть даже лучше, чем обычно, так как с прибытием сюда сильно похудела. На Тсламайне человек исходил потом и мог высохнуть как скелет, если терял осторожность.
— Не понимаю причин задержки, — опять сказала она. — Я пыталась общаться с местными рыбаками и торговцами, но они на любой вопрос делают какой-то жест, точно пожимают плечами в недоумении. Из того, что мне удалось узнать, я поняла: оба эти города-государства изобилуют новыми идеями и быстро развиваются. Можно было ожидать, что то или иное государство будет радо дать нам разрешение на путешествие вверх по реке.
— Уверен, они его дадут, — согласился Этьен, — если мы пообещаем взамен что-нибудь существенное. К сожалению, правила, охраняющие миры класса 4Б, запрещают торговать с туземцами. Нам нельзя передавать им какие-либо передовые технологии, а это именно то, что они хотели бы у нас купить. Вечный порочный круг. Мойты согласны дать нам разрешение на путешествие вверх по реке, но они хотят, чтобы мы им заплатили. Мы же не можем им платить тем, что они хотят, так как это запрещено законом. Поэтому мы здесь сидим и истекаем потом.