— Именно это я и хотел услышать,- Джайлс помрачнел.- Да, честно говоря, не очень-то я уверен, что наши доблестные естествоиспытатели не совершили хинфлюг… Но делать нечего, будем ждать. Только не надо больше рисковать людьми, за оставшимся драконом можно следить и отсюда. А вообще-то, Долф, в лужу мы сели глубокую. Ведь это ты высказал идею «приручения» драконов?
— Нельзя ничего сказать о глубине лужи, не попав в нее,- улыбнулся Тиммери. — Закон Миллера, коллеги.
— Откуда я знал, что этот ваш Алиссон такой…прыткий,- огрызнулся Киллер.- Пусть только появится, я ему!…
Сенатор вытер лоб платком, вздохнул. Даже ему нелегко далась эта беда.
— Что ты ему, адмирал? Если он вернется, ты первый поздравишь его с успехом и повесишь на грудь медаль.
Снаружи вдруг раздался тонкий вскрик сирены. На броневой спинке, отделявшей кабину водителя от транспортного отсека, зажегся красный транспарант: «тревога». Киллер схватил со стола трубку телефона, выслушал сообщение, лицо его налилось кровью.
— Поднимайте звено эф-шестнадцатых и роту «блю лайз»! Берринджеру готовить свой «ирокез», я сейчас буду.- Адмирал бросил трубку и криво улыбнулся. — Он появился… в сорока двух милях отсюда. Но вместо людей дракон везет…
— Кого?! — подался вперед Джайлс.
— Поехали, посмотрим. Наблюдатель не поднял бы тревоги зря.
Спустя минуту они сели в вертолет, а еще через несколько минут увидели в бинокли вернувшегося сверхдракона. Впрочем, уже было известно, что этот панспермит- не пропавший с людьми Равана. В седле его сидел внушающий ужас монстр, не двухголовый, как показалось вначале, а составленный из двух гигантских «медведединозавров», растущих из одного седалища. Урод был закован в пластинчатые блистающие золотом доспехи. У него было по одному узкому, длинному глазу на каждой вытянутой вперед, закрытой решетчатым забралом морде, и по две лапы на каждом туловище. Не обращая внимания на маневры двух истребителей F-16, он спокойно ехал на своем шестиногом «муле», имевшем зеленовато-коричневую окраску, направляясь в сторону пасшегося в тридцати километрах Стрелка-Индры.
— Боже мой!- прошептал Джайлс.- Что это за чудище? И что ему здесь надо?
— Я не специалист по химерологии,- скривился Киллер. Давно надо было уничтожить этих исчадий ада, а теперь расхлебывай тут чужую кашу.- В голосе адмирала, однако, вопреки смыслу сказанного, прозвучало удовлетворение; он был человеком войны и чувствовал схватку.- Люди, наверное, захвачены, а это прибыл разведчик. Стоит попытаться захватить, а, сенатор?
Джайлс едва не выронил бинокль.
— У тебя крыша поехала, Долф! С чего ты взял, что люди захвачены, а к нам прибыл разведчик?
— Интуиция. Все, господа пацифисты, ситуация ясна, и с-этой минуты командуют здесь военные. Никто нам не простит, если мы не воспользуемся шансом и не скрутим этого… всадника.
Сенатор оторопело смотрел на адмирала, не зная, что сказать в ответ.
Каждый вздох отзывался в груди болью. Хотелось лечь поудобнее, прекратить дышать и ждать ангела, который освободил бы душу от объятий страдающего тела…
Алиссон открыл глаза и сквозь пелену слез увидел склоненную над ним фигуру. На ангела она походила мало. Разглядев, кто это, Норман попытался вскочить, но сил хватило лишь на то, чтобы привстать. Гигантская, закованная в латы фигура почти человеческим жестом покачала головой с единственным светящимся горизонтальным глазом, разогнулась, и на человека глянули уже два глаза — с двух одинаковых «медвежьих» голов. Ксенурс! Два тела на одном тазобедренном суставе, четыре руки-лапы, две ноги со сплющенными ступнями, похожими на копыта, вытянутые «медвежьи» морды с высоким лбом и щелью пронзительно горящего глаза…
Алиссон поднатужился и сел.
Они с Кемпером лежали в углублении «седла» суперзавра, окруженного какой-то бликующей прозрачной пленкой, словно козявки внутри мыльного пузыря. Пленка не искажала внешние предметы и была, вероятно, создана ксенурсом, который появился в этом мире в тот момент, когда люди потеряли сознание. Как он догадался, что гостям для дыхания необходим другой газовый состав, а тем более сформировал необходимый воздушный объем, представить было трудно.
Палеонтолог огляделся.
Тихоня смирно стоял у бугристой стены янтарно-желтого ущелья и вынюхивал в ней что-то. Суперзавр, на котором сюда прибыл ксенурс, бродил по заливу по брюхо, то и дело окуная голову в желтую жидкость, напоминающую расплавленное золото. Алые и оранжевые валуны величиной с двух-трехэтажный дом ползали у ног спешенного ксенурса, буквально вылизывая его ноги; за «валуны» их приняли люди, на самом деле это были живые существа, хозяева или просто жители этого сверкающего мира.
Рядом зашевелился Кемпер, закашлялся, перемежая кашель проклятиями. Перевернулся на спину, сел, держась за грудь, и только теперь заметил возвышавшуюся над ними гигантскую «статую» ксенурса.
— О дьявол! — Летчик мгновенно развернул плечевой пулемет, но Алиссон вяло похлопал его по спине.
— Остынь, это наш спаситель.
Словно убедившись, что и второй путешественник жив, раздвоенный «динозавро-медведь» повернулся и зашагал прочь, вскоре затерявшись в изгибах прорезающего горный массив ущелья.
— Здешний воздух не для землян,- ворчливо продолжал Алиссон.- к сожалению, человек- биосистема с ограниченной способностью к адаптации. А он, очевидно, это знает.
— Какого лешего мы здесь оказались?
— Это я тебя должен спросить. Лично я думал о Земле, точнее, о возвращении в Неваду. А вот о чем думал ты?
— О том же…- Кемпер замер.- О возвращении домой… черт! Я ведь действительно думал о доме! Моем родном доме! Понимаешь? А эта образина…
— Уловила только одно знакомое ощущение — «дом»!
Кемпер встал, доковылял до края седла, глянул вниз с высоты в семьдесят метров. Потом протянул руку и дотронулся до пленки «мыльного пузыря» прежде, чем Алиссон успел крикнуть: не трогай! Однако ничего особенного не произошло. Рука летчика продавила тонкий прозрачный слой, удерживающий земной воздух внутри «мыльного пузыря» над «седлом», но была вытолкнута обратно.
— Осторожнее, экспериментатор. Давай сначала думать, а потом делать.
— Думать- занятие для умственно развитых, для тебя, например, а я человек действия. Мой отец говорил: действие- это переход возможности в действительность; сущность жизни- в действии.
Алиссон покачал головой, но спорить не стал.
— Что будем делать… человек действия? Предлагаю возвращаться домой… если это возможно. Еще одна попытка «свободного» полета может закончиться для нас печально. К тому же меня тревожит наш последний прыжок. Что если дракон просто-напросто не знает координат Земли? В таком случае, как бы мы ни напрягались, пытаясь поточнее представить конечную точку перелета, нам это не поможет.
Кемпер вместо ответа достал флягу, отодвинул кольчужную маску, сделал глоток и принялся обходить «седло», что-то выглядывая. Алиссон понаблюдал за ним немного, наконец, не выдержал:
— Что ты потерял?
— Стратегический объект под буквами «VQ»,- буркнул Кемпер.- Может быть, слезем? Как-то неудобно делать э т о на спине Тихони.
Палеонтолог засмеялся. Кемпер некоторое время смотрел на него с недоумением, потом засмеялся в ответ.
Хохотали минуты две, пока не увидели возвращавшегося ксенурса, смотреть на которого было страшно, но интересно.
— Абзу,- пробормотал Алиссон, вспоминая шумерийские мифы.- А его дракон- Асаг. Кстати, он здорово отличается от нашего Тихони.
— Образина редкостная,- согласился летчик.- Рос-то он не на Земле. Может, сбежим, отсюда, пока не поздно? Поди, узнай, что у него в голове… точнее, в двух.
— Едва ли он спасал нас для кулинарных изысков. Это разумное существо, а значит, с ним можно договориться.
— Как?
— Мысленно, как с панспермитом. Смогли же мы установить с ним контакт.
— А о чем думать конкретно?
Алиссон невольно рассмеялся.
— Не о клозете же.
Кемпер рассердился.
— Чего ржешь? Я человек практичный, фантазии лишен начисто, даже раздевающуюся женщину представляю с трудом, а ты хочешь, чтобы я на равных говорил с инопланетным монстром!