Разговаривающий превратил передачу колец из рук в руки в настоящую церемонию, затянувшуюся на несколько минут. Затем он вновь обратился к лакомствам, принесенным Чадом. Больше всего ему нравились различные орехи.
— Расскажи мне о твоем костюме. Что случилось? Тебя видно за километр.
Разговаривающий-на-Бегу оглянулся на него:
— Я решил, что все будет в порядке и не стал переодеваться. Погода пасмурная, не думаю, что меня кто-нибудь увидит.
— Я имел в виду твоих соплеменников. Вы ведь постоянно высылаете исследовательские группы. Впрочем, ты прав. В лесу никого нет. А эти узоры? Я их раньше не видел. Они что-нибудь обозначают?
— Еще бы. Я стал отцом.
— Ты хочешь сказать, что у тебя теперь есть семья?
— Да, мы с моей старой подругой наконец-то получили разрешение на зачатие. И оно произошло. Ты же знаешь как внимательно мы следим за численностью колонии.
— Я помню ты говорил: «Ребенок — это большая привилегия». Ты должно быть очень гордишься.
— Еще бы. Если бы ты его видел, когда он уютно устраивается в сумке матери. Он чуть больше твоего большого пальца, но очень быстро растет, гораздо быстрее, чем человеческий ребенок, хотя тот рождается более зрелым. А как дела у тебя?
Чад поднял обе руки:
— Я сдаюсь. Пока я ни с кем постоянно не встречаюсь.
— Какова же твоя частота копуляций? То есть я хотел сказать, как часто ты занимаешься любовью? Чад отвел взгляд:
— Тебе нужно понять. Мы совсем другие. Мы просто не занимаемся этим так часто как вы. Мы созданы по-другому. И так часто не говорим об этом. У нас считается плохим тоном говорить об интимных вещах.
— Я не хотел обидеть тебя.
— Ты и не обидел.
«К привычке Разговаривающего постоянно извиняться трудно привыкнуть», — подумал Чад.
Между ними завязался спор о том, что считать интимным в сексе и вообще можно ли говорить об этом с другими.
Пока они спорили, Минди пряталась в кустах напротив палатки, едва осмеливаясь дышать. Она следила за братом от самого дома, теряла его след, но все же нашла Чада. Он не прошел и половины пути, на который она рассчитывала.
Целых два дня он провел на стоянке у реки, сидя все время у палатки. Это было более чем странно. Затем из леса вышло что-то невысокое, пушистое, с огромными ногами, с крошечным хвостом, одетое в яркий зеленый костюм. Существо обменялось рукопожатием с братом и Чад начал кормить его орехами и чипсами. После этого они говорили, говорили, говорили и не могли наговориться, что тоже было очень странно.
Появившееся существо ни на что не было похоже, но оно двигалось с такой грацией, что нельзя было заподозрить маскарад. Полчаса тщательного наблюдения убедили Минди, что собеседник ее брата был явно не отсюда. Он выглядел, как пришелец из космоса, хотя гораздо нелепее, чем она себе представляла. То, что он хорошо говорил по-английски и был одет словно с продажи на Карнаби Стрит, только добавляло загадочности происходящему.
Она была далеко от них, чтобы слышать их разговор, Если существо и было вооружено, то это не было заметно, а Чад вел себя очень спокойно. Минди решила, что незнакомец неопасен. Если она хочет хоть что-нибудь услышать, то ей нужно подобраться поближе.
— Ты ошибаешься, — говорил Разговаривающий. — Именно поэтому так важны для нас Книги Шамизии.
— И сколько их?
— Сотни. Не хватит и нескольких жизней, чтобы изучить их. Книги охватывают каждый аспект жизни Квози и поэтому постоянно пишутся и добавляются новые тома, это развивающийся организм. Когда ты их открываешь, то ты даже не изучаешь их. Ты вдыхаешь их, впитываешь их, — он резко оборвал свою речь, вглядываясь в кусты позади своего друга.
Чад обернулся и ничего не заметил:
— Что с тобой? Что-то увидел?
— Нет, не увидел. Но я слышу, как там что-то шевелится. Оно очень неловко и от него исходит напряжение. Чад вновь повернулся и внимательно всмотрелся в кусты.
— Ничего не слышу. Но мои уши не сравнить с твоими.
— У меня так же лучше зрение и обоняние. Самые высокочувствительные люди по сравнению с нами ничто.
— Зато вы совершенно не умеете плавать, — Чад поднялся на ноги. — Ничего не вижу.
— Какое-то животное, больше чем белка, но меньше оленя.
Неожиданно между кустами мелькнуло яркое пятно.
Этого было достаточно для Чада:
— Это не животное, это — моя сестра, — он сделал шаг в ее направлении, затем повернулся к Разговаривающему. — Тебе лучше спрятаться в палатке.