— Вы меня принимаете за кого-то другого, — сказал Шрю. — Мое молчание в ответ на вашу грубость кажется вам признаком интереса.
Фосельм вспыхнул, и Шрю увидел в глазах старого мага ненависть, но потом его лицо вновь приобрело добродушное и дружелюбное выражение.
— Послушайте, чернокнижник Шрю, было бы лучше — а также умнее и безопаснее — нам двоим объединить наши возможности… мои несоизмеримо скромнее ваших, конечно, но все-таки вместе мы сильнее, чем по отдельности, и когда мы на рассвете попытаемся преодолеть все двенадцать защитных слоев…
— Зачем ждать утра, если вам так не терпится? — спросил Шрю.
На лице Фосельма отразился неподдельный страх.
— Гора Мориат и без магических штучек Ульфэнта Бандерооза славится своими вурдалаками, гоблинами, привидениями, волками и деоданами-альбиносами. И вы можете слышать, как прямо сейчас над крышей этого постоялого двора разыгралась буря…
— Бурю я слышу, — сказал Шрю, поднимаясь и знаком приказывая дочери Шмольца прибрать за ним. Оставшееся «Голубое крушение» он забрал с собой. — От нее мне хочется спать. Я рассчитываю утром присоединиться к каравану, который идет на юг, поэтому спокойной ночи вам, господин… Фолькум?
Он ушел, предоставив улыбающемуся Фосельму возможность поупражняться в том движении, которое всегда совершал Кирдрик, обуреваемый желанием задушить своего хозяина.
Шрю проснулся утром, когда раздалось два удара колокола, как он и приказал себе при помощи гипнотического внушения, и на несколько секунд растерялся, ощутив рядом с собой тепло другого тела. Потом он вспомнил.
Когда он поднялся в свою маленькую комнату, там уже поджидала, с напускной скромностью прячась под одеялом, обнаженная Дерве Корим. Одеяло было приспущено в достаточной степени, чтобы он заметил, что проникающий сквозь открытое окно речной воздух холодит ее кожу.
— Прости, — произнес он, скрывая удивление, — я не успел применить заклинание, меняющее пол.
— Ну тогда я покажу тебе, с чего бы начала женская версия Шрю, пожелай она доставить мне удовольствие, — ответила Дерве Корим. В конечном итоге Шрю осознал, что бывшая принцесса из дома Домбер не испытывала к мужчинам того отвращения, о котором говорила с такой убежденностью.
Теперь он выскользнул из-под одеяла, стараясь не разбудить тихонько сопящую воительницу, избавился от одежды и шляпы торговца коврами, спалив все в бесшумной голубой вспышке, и столь же тихо нарядился в свою самую элегантную темно-серую тунику, панталоны и просторную мантию из редчайшего паутинного шелка. Потом он запустил ковер-самолет, поднял его на четыре фута над полом и устроился посередине вместе со своим походным саквояжем.
— Ты собирался оставить мне записку? — шепотом спросила Дерве Корим.
Шрю не заикался с юных лет — с тех самых лет, что канули в бездну времени, — но сейчас он был к этому как никогда близок.
— Вовсе нет, я собирался вернуться еще до рассвета и продолжить с того места, где мы остановились, — мягко проговорил он.
— Пф, — произнесла стратегесса и, выбравшись из-под одеяла, быстро надела свои доспехи из драконьей чешуи.
— Я и не догадывался, что у мирмазонок и их предводительницы под доспехами ничего нет, — сказал Шрю.
— Если меч или силовой луч пробьет эту чешую, — отозвалась Дерве Корим, застегивая пряжки на высоких ботинках, — лучше, чтобы снизу не было ничего лишнего, чтобы в рану не попала инфекция. Чистая рана — самая хорошая рана.
— Я с этим абсолютно согласен, — прошептал Шрю, чей ковер парил как раз на уровне обнаженной левой груди стратегессы. — Тебя подбросить куда-нибудь по пути?
Дерве Корим вложила в ножны два кинжала, закрепила на поясе короткий нож, метательную звездочку и выдолбленный рог иберка, которым подавали сигналы, надела перевязь с мечом в ножнах, сдвинула все набок и, забравшись на ковер, уселась рядом с Шрю.
— Я иду с тобой.
— Но, уверяю тебя, нет никакой необходимости в… — начал Шрю.
— В тех трех часах, что мы провели вместе, пока не уснули, тоже не было необходимости, — сказала Дерве Корим, — но вышло неплохо. Я хочу поглядеть на эту так называемую Непревзойденную библиотеку вместе с Собранием тавматургической премудрости Великого Мотолама и предшествующих времен. И раз уж на то пошло, я бы хотела посмотреть также на Ульфэнта Бандерооза, о котором столько всего слышала за минувшие годы.
— Он… может тебя разочаровать, — ответил Шрю.
— С мужчинами такое бывает, — заметила стратегесса Дерве Корим и обняла Шрю за талию; он притронулся к полетным нитям — и ковер вылетел наружу, ненадолго завис в шестидесяти футах над рекой, после чего поднялся и направился на восток, к темной громаде горы Мориат.