— Но ведь мы победили, — сказал Тик Ро. — Разве не стоит это отпраздновать?
— Празднуй с Клемом, Тик. А мне надо поспать.
— Как пожелаешь, как пожелаешь, — сказал Тик Ро, направляясь к двери. — Да, кстати, ты не будешь возражать, если я задержусь у вас на несколько деньков? В Ванаэфе уже полно желающих совершить большое турне по Пятому Доминиону, и я вызвался показать им достопримечательности. Но так как я их пока и сам не видел…
— Будь моим гостем, — сказал Миляга. — И прости, если я не источаю благодушия…
— Никаких извинений, — сказал Тик Ро. — Я ухожу, а ты спи.
По совету Миляги, Тик Ро принялся вечером донимать вопросами Клема и Понедельника, пока не услышал от них всю историю.
— Так когда же я увижу гипнотическую Юдит? — спросил он по окончании рассказа.
— Не уверен, что это вообще произойдет, — сказал Клем. — После того как мы похоронили Сартори, она сюда уже не вернулась.
— Так где же она?
— Где бы она ни была, — скорбно сказал Понедельник, — Хои-Поллои она увела с собой. Вот такие дела, ядрена вошь.
— А теперь послушай меня, — сказал Тик Ро. — Я всегда легко находил общий язык с женщинами. Предлагаю тебе сделку. Если ты покажешь мне город — снаружи и изнутри, — то я тебе точно таким же образом покажу несколько симпатичных барышень.
Рука Понедельника выскочила из кармана, где она ощупывала следствие долгой разлуки с Хои-Поллои, и ухватила ладонь Тик Ро, еще до того как тот успел ее протянуть.
— Решено, дружище, — сказал Понедельник. — Будет тебе экскурсия.
— А что насчет Миляги? — спросил Тик Ро у Клема. — Он тоже томится по женскому обществу?
— Нет, он просто устал. Скоро он придет в норму.
— Что-то я в этом не уверен, — сказал Тик Ро. — У него вид человека, который с радостью бы отправился на тот свет.
— Не говори так.
— Это не я, это он так говорит, Клемент. И мы все об этом знаем.
Энергия и шум, которые Тик Ро принес с собой в дом, только подчеркнули справедливость этих слов. Дни шли, превращаясь в недели, а настроение Миляги все не улучшалось. Он, по выражению Тика Ро, томился, и Клем начал чувствовать себя, как во время последней болезни Тэйлора. Любимый человек ускользал, а он ничего не мог с этим поделать. А с Милягой не было даже тех кратких передышек, которые бывали у них с Тэйлором, когда они вспоминали старые добрые времена и боль немного отступала. Миляге не нужны были ни фальшивые утешения, ни улыбки, ни сочувствие. Он хотел лишь лежать на своем матрасе, постепенно становясь таким же белым, как и его простыни. Иногда ангелы слышали, как во сне он начинал говорить на неведомых языках — как когда-то в присутствии Тэйлора. Но с уст его срывалась какая-то невнятная чепуха — бессмысленный бред сознания, которое блуждает по незнакомым странам без карты.
Тик Ро пробыл с ними целый месяц. Вместе с Понедельником он уходил из дома на заре, а возвращался за полночь. Его любознательность была неутолимой, а склонность к наслаждениям не знала никаких границ. Ему нравилось все: пирог с угрями и английское пиво, Угол Ораторов[41] в воскресный полдень и привидение Джека-Потрошителя в полночь, собачьи бега и джаз, жилеты, изготовленные в Сэвайл Роу, и женщины, подцепленные на Кингз Кросс. Что же касалось Понедельника, то по его физиономии было видно, что боль от разлуки с Хои-Поллои вылечена весьма радикальными средствами. Когда Тик Ро в конце концов объявил, что ему настало время возвращаться в Четвертый Доминион, парень чуть не сошел с ума от горя.
— Не бери в голову, — сказал Тик Ро. — Я вернусь. И не один.
Прежде чем отправиться, он явился к Миляге с предложением.
— Пошли со мной в Четвертый, — сказал он. — Настало время тебе посмотреть на Паташоку.
Миляга покачал головой.
— Но ведь ты не видел Мерроу Ти-Ти, — протестующе воскликнул Тик.
— Я прекрасно понимаю, что ты пытаешься сделать, Тик, — сказал Миляга, — и я тебе за это очень благодарен, честное слово. Но я больше не хочу видеть Четвертый Доминион.
— Что же ты тогда хочешь увидеть?
Ответ оказался очень простым:
— Ничего.
— Кончай, Миляга, — сказал Тик Ро. — Это уже начинает надоедать. Ты ведешь себя так, будто все потеряно.
— Для меня — да.
— Она вернется, вот увидишь.
— Кто?
— Юдит.
Миляга чуть было не рассмеялся.
— Не Юдит я потерял, — сказал он.
Тик Ро осознал свою ошибку и впервые в жизни не нашелся, что ответить. Все, что он смог выдавить из себя, было короткое «кхгм».
41
Угол Ораторов — специальная площадка в Гайд-парке, где любой желающий может выступить с речью на любую тему.