— Ну, насчет этого не беспокойтесь, мой мальчик! Прокладывайте свои нефтепроводы, а затем ждите конца революции в Мексике, — только тогда акции Тэмпико будут стоять действительно высоко. А пока поезжайте себе удить рыбу и забудьте обо всем.
Риган умолк было, но внезапно схватил лежащую на столе карточку Альвареса Торреса, словно только что о ней вспомнил.
Комедия была разыграна великолепно.
— Посмотрите-ка, кто сейчас у меня был!
Риган, словно его осенила какая-то новая мысль, задержал карточку в руке.
— Зачем вам ехать ловить какую-то форель? Ведь это в конце концов пустое развлечение! Вот если бы вы отправились на поиски клада — это было бы хоть и развлечение, но развлечение, достойное мужчины. Это вам не лагерь в Адирондакских горах, где к вашим услугам и прислуга, и электричество, и искусственный лед. Ведь ваш отец всегда очень гордился своим предком пиратом. Он постоянно твердил, что у него есть сходство с ним, а вы, Фрэнсис, очень похожи на отца.
— Сэр Генри! — с улыбкой произнес Фрэнсис и протянул руку за карточкой. — Откровенно говоря, и я немало горжусь этим старым негодяем.
Прочитав карандашную надпись на карточке, Морган вопросительно посмотрел на Ригана.
— Этот проходимец рассказывает довольно правдоподобную историю, — начал тот. — Уверяет, что он уроженец Мескитового Берега и узнал о месте, где зарыт клад, из каких-то документов, хранящихся в его семье. Признаюсь, я лично ему не верю. Мне некогда верить всякой чепухе и интересоваться делами, которые не входят в сферу моей деятельности.
— А между тем ведь это факт, что сэр Генри умер сравнительно небогатым человеком, — убежденно возразил Фрэнсис. Он нахмурил брови, и лицо его на мгновение выразило беспредельное упорство — семейную черту Морганов. — А зарытые им сокровища так и не были найдены.
— Ну что ж, желаю вам успеха, — с добродушной усмешкой сказал Риган.
— И все-таки я не прочь был бы повидаться с этим Альваресом Торресом, — ответил юноша.
— Это какое-то мифическое золото, — продолжал Риган. — Впрочем, должен признать, что рассказ этого проходимца возмутительно правдоподобен. Эх, черт возьми, будь я сам помоложе… Но где уж мне. У меня и тут дел по горло.
— А не знаете ли вы, где я мог бы отыскать этого Торреса? — спросил Фрэнсис. Он еще не знал, что к нему уже тянутся роковые щупальца, которыми судьба в лице Томаса Ригана стремилась его схватить.
Свидание произошло на следующее утро в кабинете Ригана. При виде Фрэнсиса сеньор Альварес Торрес вздрогнул; впрочем, он тотчас же взял себя в руки. Однако Риган заметил его невольное движение и с улыбкой спросил:
— Не правда ли, как он похож на старого пирата?
— Да, сходство поразительное! — солгал, вернее, наполовину солгал Торрес.
Дело в том, что Альварес Торрес действительно увидел во Фрэнсисе сходство кое с кем, но испанец имел в виду не портрет сэра Генри Моргана. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним сразу вставал образ другого, живого, человека. Этот человек так же несомненно походил и на Фрэнсиса, и на сэра Генри, как оба они — друг на друга.
Когда Фрэнсису что-то приходило в голову, он обычно доводил дело до конца. Так случилось и теперь. Молодой человек тотчас же засел за современные карты и старинные планы, изучил давние документы, написанные выцветшими чернилами на пожелтевшей от времени бумаге. Вскоре он заявил, что решил поудить рыбку на острове Быка или на острове Тельца, — так назывались два острова у входа в лагуну Чирикви. Торрес уверял, что клад зарыт на одном из них.
— Я еще успею попасть на вечерний поезд до Нового Орлеана, — сказал Фрэнсис. — А там как раз смогу пересесть на один из пароходов Объединенного общества торговли фруктами и доберусь до Колона. Я еще вчера вечером составил себе маршрут.