Лоис БУДЖОЛД
Избранные произведения
I том
БАРРАЯР
(цикл)
Это история о том, как встретились родители Майлза, Эйрел Форкосиган — попавший в опалу, самый молодой адмирал Барраярской империи и Корделия Нейсмит — капитан исследовательского корабля колонии Бета. Враги, они полюбили друг друга. Супруги, они прошли сквозь ад, чтобы спасти Барраярскую империю от надвигающейся гражданской войны…
Книга I. ПЛЕТЕЛЬЩИЦА СНОВ
За 600 лет до рождения Майлза.
Анайя Рюи, сочинительница фили-снов, получает заказ на создание сна по сценарию заказчика и вдохновенно отдается работе — ведь снов с элементами кошмара ей создавать ещё не приходилось. Но, получив картридж, заказчик совершает покушение на убийство Анайи. Плетельщица снов начинает собственное расследование…
Анайю Рюи, сочинительницу фили-снов, выдернуло из блаженного забвения, точно рыбу гарпуном. Она успела отметить краешком сознания, что если бы такое вкралось в ее собственное творение, она бы его немедленно отредактировала. Более или менее проснувшись, она догадалась, что этим гарпуном стало мелодичное позвякивание видеофона. Расправив спутанные простыни, женщина перевернулась на другой бок и злобно впилась глазами в мигающий красный огонек. Безмозглый аппарат продолжал надрываться, и Анайя, в глубине души уверенная, что ее любопытство, скорее всего, будет наказано, а не вознаграждено, повернула к себе экран и прохрипела:
— Отвечай.
Дьявольская штуковина отказалась повиноваться. Пришлось кашлянуть и повторить команду нормальным тоном.
На экране появилось лицо Хельмута Гонзалеса, самого успешного дистрибьютора фили-снов Рио-де-Жанейро — крупного напористого мужчины.
Общение с ним до первой утренней чашки кофе было истинным испытанием для Анайи.
— В чем дело? — поинтересовалась она, вложив в интонацию всю возможную нелюбезность.
— Сегодня первое число, Анайя, — ответил Гонзалес, хмурясь в ответ.
— Где он?
— У тебя сегодня снова фаза импресарио? — спросила она, начиная атаку с фланга.
— Значит, он еще не закончен… — риторически изрек Гонзалес, расшифровав ее ответ с удручающей точностью. — А подписание контракта для тебя что-либо означает, или это просто развлечение вроде секса?
— У-у, вредина, — вздохнула Анайя. — Как я тоскую по золотым денькам, когда можно было ответить: «Уже отправила! Затерялось на почте!» Мы живем в нецивилизованный век, Хельмут.
Собеседник едва не улыбнулся, но вспомнил о цели разговора и взял себя в руки.
— Но ты его хотя бы начала?
— Да, начала. — Она пожала плечами. — Но потом стерла. Получилась какая-то ерунда.
Лицо собеседника явило зрительный эквивалент выжимания воды из камня.
— Если бы я получил его на текущей неделе, «Триада» принесла бы нам хорошие деньги. Если бы я его получил в прошлом месяце, как и планировал, мы были бы просто богаты. Знаешь, ведь эти задержки дорого обходятся не только мне, но и тебе.
— Ненавижу сериалы. Мне надоедает тема, — уклонилась Анайя.
— Чушь. Как может надоесть романтическая история? — упрямо возразил он. — К тому же ты профессионал — сама об этом разглагольствовала. Вот садись и работай как профессионал. К черту эмоции!
— Но ты же получил «Триаду», — напомнила она.
— А ты получила аванс за ее продолжение, — парировал он, не давая ей увильнуть. — Два месяца задержки — ты нарушила контракт. С сегодняшнего дня я начинаю удерживать все гонорары за «Триаду» в счет погашения аванса и буду делать это до тех пор, пока ты не выполнишь условия договора.
— Капиталистическая свинья!
— Ты мне когда-нибудь еще спасибо скажешь. Когда разбогатеешь.
Кое-кому, — он фыркнул, — просто-напросто требуется больше дисциплины, чем прочим. — И решив, что ему хотя бы на этот раз удалось оставить последнее слово за собой, Хельмут отключился.
Анайя натянула простыни до подбородка и угрюмо нахмурилась. В глубине души она понимала, что Гонзалес имел право так с ней разговаривать.
Благодаря его педантичности финансовые дела Анайи шли весьма сносно.
Весьма полезно иметь под рукой бездушного и приземленного филистимлянина. Кроме того, компания Хельмута выпускала рыночные копии «ощущалок» высочайшего качества. Тем не менее несколько минут она отводила душу, продолжая мысленную перепалку с Гонзалесом.