— Любое действие, которое путем повреждения местной системы жизнеобеспечения, — сказала Мэрион Шиффер, — могло бы привести к смертям или ранениям. Это так?
— По сути, правильно, — ответил Уорд.
— Не слишком ли далеко это заходит? — заметила Мэрион. — У нас бы казнили человека, испортившего при ремонте регенератор воздуха, если бы из-за этого последовала чья-то смерть. Но если никто на самом деле не пострадал, почему бы просто не взыскать с него убытки?
Уорд вскочил на ноги, возвышаясь над сидящей сотрудницей полиции.
— Это вы сами заходите слишком далеко, — заявил он ей. — Двадцать лет назад Луна превратилась в место казни для всех планет, лун и камней в Солнечной системе, исключая только саму Землю. Мы допустили это. Это был необходимый источник дохода. Но мы будем только отчасти терпеть вмешательство в наши дела. Перейдя эту грань, вы можете сами заниматься казнями или отправлять осужденных на Землю.
Сердитое молчание нарушила Берта Кармоди:
— Мы здесь как раз для того, чтобы сделать подобные шаги ненужными. Прошлая Конференция потребовала от нас немалых расходов на исследования, строительство и обслуживание. Капсулы хранения на сегодняшний день обошлись нам более чем в три миллиарда марок ООН. Мы не хотим проесть эти вложения. Согласны?
Мы переглянулись. По крайней мере никто не выразил несогласия.
— Ваши предложения, миз Шиффер?
Мэрион выглядела смутившейся.
— Я сформулирую это как поправку. Измените закон. За случайный ущерб оборудованию — штраф, если это не привело к смертям или травмам. Любой, кто повредит что-то жизненно важное, будет разобран, если не сможет покрыть ущерб. Мы сможем жить с этим. И я предлагаю отложить эту поправку, пока мы не разработаем всю программу изменений.
Это прошло.
Джабез Стоун выяснил некоторые подробности о капсулах хранения и пожелал, чтобы их занесли в протокол. В частности, в 2111 году в Копернике произошел отказ электроснабжения. Четырех преступников из Пояса пришлось тут же разобрать на органы, и почти половина таковых была потеряна.
— Сейчас имеются системы аварийной защиты, — пояснил нам Уорд, — такого больше не может произойти. Учтите, что сама технология капсул хранения двадцать лет назад была несколько несовершенна. Развивать ее было поручено именно нам.
— Это успокаивает, но я не о том. Разве этих преступников не следовало оживить?
— Они пострадали слишком сильно. Только часть органов удалось спасти, — заявил Уорд.
— Вот что меня беспокоит, — сказал Стоун. — Приговоры никогда не отменялись. Либо это достойная восхищения практика правосудия…
— Стоун, ради бога! Нам что, осудить кого-то невиновного и потом оживить его, чтобы вы были удовлетворены? Можете вы назвать хоть один приговор, подлежащий отмене?
— Дело «Хоувстрейдт-Сити против Мэтисона и компании». Оно есть в памяти компьютера, — произнес Стоун.
По залу прокатился не то вздох, не то стон.
Если я нуждался в чем-то, способном отвлечь мои мысли от Наоми, то на четыре дня мое желание исполнилось.
Дни мы проводили в спорах. Мы затратили целый день на «Хоувстрейдт-Сити против Мэтисона и компании», не говоря уже о ночи, которую я провел, изучая дело. Утверждалось, что беспечность компании привела к Разрыву Купола в 2107 году. Два работодателя «Мэтисона и компании» отправились в банки органов. Пенцлер и я заставили Метчикова в частном порядке признать, что они могли стать козлами отпущения, что, когда улеглась истерика, дело следовало пересмотреть. Публично было заявлено: забудьте.
После обеда я обычно смотрел новости. Хотелось попробовать погружение в лунную культуру, но комментаторы-луняне этому не способствовали. Они употребляли незнакомый сленг. Они слишком увлекались подробностями. Они бубнили.
Вечерами я встречался со Стоуном и Будрис, чтобы обсуждать нашу политику.
Поясники явно считали своим правом — нет, своим долгом — сделать лунное законодательство более гуманным. Луна смотрела на это по-другому. Я попросил по телефону инструкций у Люка Гарнера. И смог выжать из него только заверение, что АРМ поддержит любое мое решение.
Так что я присоединился к Будрис и Стоуну. Для нас лунное законодательство имело некоторые странности, но не являлось чрезмерно суровым. Культуры имеют право на разнообразие — такой подход и следует ожидать от клуба, члены которого сражались между собой словами, оружием и экономическим давлением почти двести лет. Порыв, рассеявший человечество по Солнечной системе, должен был склонить и поясников к подобным взглядам. Так я и сказал на утреннем заседании. Эта идея с треском провалилась.