Выбрать главу

— Почитай теперь вслух. От того места, которое я отметил.

Я открыл заплесневелую книжицу и начал читать — занятие, которое и сейчас требует от меня огромных усилий, но доставляет огромную радость:

«Справедливость сама по себе безвластна; от природы главенствовать дано лишь силе. Привлечь последнюю на сторону справедливости, дабы посредством силы справедливость могла управлять, — задача государства, безусловно сложнейшая, с чем вы согласитесь, если размыслите, какой безграничный эгоизм дремлет в груди почти каждого человека; и что многие миллионы людей, подобным образом устроенных, необходимо удерживать в границах мира, порядка и законности. Учитывая это, приходится дивиться, что мир в целом так спокоен и законопослушен, как мы это наблюдаем… (В этом месте старик хохотнул) …каковое положение, впрочем, достигается лишь действием государственных механизмов. Ибо единственное, что может дать немедленный результат, — есть физическая сила, поелику только ее людям обыкновенно свойственно понимать и уважать…»

— Эй! — Николен ворвался в дом, как сатана в Божью опочивальню. — Убью на месте! — орал он, наседая на старика.

Том вскочил, крича:

— Попробуй! Так тебе и удалось! — и они закружили по комнате. Стив держал старика за плечи на расстоянии вытянутых рук, и тот никак не мог дотянуться до обидчика.

— Чего забиваешь нам голову враками, старый хрен? — вопрошал Николен, в неподдельной злобе тряся Тома за плечи.

— А ты чего врываешься в дом как чумовой? К тому же, — теряя вкус к обычной перебранке, — что я сказал не так?

Стив фыркнул:

— А что ты говоришь так? Наплел, будто покойников хоронили в серебряных гробах. Теперь мы знаем — это враки. Вчера ночью ходили в Сан-Клементе, раскопали могилу и нашли пластмассу.

— Чего-чего? — Том взглянул на меня. — Чего вы там наворотили?

Я рассказал, как мы ходили в Сан-Клементе. Когда я дошел до пластмассовых ручек, старик принялся хохотать — плюхнулся на стул и стал смеяться — хи, хи, хи, хи, хи, и так до конца рассказа, включая нападение мусорщиков с сиреной.

Николен, хмурясь, стоял над ним.

— Теперь мы знаем, что ты наврал.

— Хи, хи, хи, хи, хи, кхе-кхе. Ничего подобного. Том Барнард всегда говорит правду. Как вы думаете, почему пластмасса была под серебро? — Стив многозначительно взглянул на меня. — Разумеется, потому, что обычно это было серебро. Вы раскопали какого-то бедолагу, который умер в нищете. Семья купила дешевый гроб. А с какой радости вам вздумалось раскапывать могилы?

— Из-за серебра, — сказал Стив.

— Не повезло вам. — Том взял еще чашку, налил. — Я вам говорю, обычно хоронили в серебре. Сядь, Стивен, и выпей чаю.

Стив придвинул деревянный стул, сел и начал прихлебывать чай. Том устроился в кресле и обхватил шишковатыми руками чашку.

— Настоящих богачей хоронили в золоте, — сказал он с расстановкой, глядя на идущий от чашки пар. — А одного так и в золотой маске, повторяющей его черты. В погребальном покое у него стояли золотые статуи жены, собак, детей — и золотые тапочки на ногах, — а по стенам мозаичные картины главных событий его жизни, сплошь из самоцветов…

— Врешь, — сказал Стив.

— Серьезно! Вы же видели развалины, и будете говорить мне, что люди, которые там жили, не осыпали своих покойников серебром?

— Но зачем? — спросил я. — Зачем золотая маска и все остальное?

— Затем, что они были американцы. — Старик отхлебнул чаю. — И это еще мелочь. — Он отрешенно взглянул в окно. — Будет дождь. — Снова отхлебнул, помолчал. — А зачем вам серебро?

Я промолчал — затея была Николенова, пусть сам и отвечает.

— Чтобы менять на вещи, — объяснил Стив. — Чтобы покупать нужное на толкучке. Путешествовать вдоль побережья, например, и выменивать в дороге еду. — Он взглянул на внимательное лицо старика: — Путешествовать, как ты в молодости.

Том пропустил последнее замечание мимо ушей:

— На все нужное вы можете заработать своим трудом. Например, рыбной ловлей.

— Так далеко не уйдешь. На себе, что ли, эту рыбу переть?

— Ты в любом случае далеко не уйдешь. Судя по всему, большие мосты разбомблены. Даже если и доберешься куда, местные оберут тебя и убьют, а нет — серебро все равно когда-нибудь кончится и тебе придется работать на тех же местных. Копать выгребные ямы или что-нибудь такое.

Мы сидели и смотрели на огонь. Дрова потрескивали. Стив упрямо вздохнул. Старик отхлебнул чаю и продолжил:

— Через три дня, если позволит погода, отправимся на толкучку. К твоему сведению, дальше, чем когда-либо. И новых людей там больше.