Почти сразу после того, как они сдвинулись с места, радиофон начинает звонить. Роджер поднимает трубку и слышит голос Фреи.
— Вы нас забыли!
— Что? Черт! Какого рожна вы сошли с лодки?
— Гуляли на льду, делать было нечего.
— Да чтоб вас обоих! — Роджер не сдерживает ухмылки. — А сейчас что, догуляли уже?
— Не твое дело, — вмешивается довольный Жан-Клод откуда-то издалека.
— Но вы готовы, чтобы мы вас подобрали? — говорит Роджер.
— Да, готовы.
— Ладно, черт с вами. Только держитесь. Нужно немного времени, чтобы вернуться обратно при таком ветре.
— Хорошо. Мы тепло оделись, и у нас есть коврик. Будем вас ждать.
— Как будто у вас есть какой-то выбор! — восклицает Роджер и кладет трубку.
Он начинает возвращаться. Сначала поворачивается против ветра, затем подстраивается под него, и лодка кричит, как банши. Парус резко выгибается. Роджер изумленно качает головой. Теперь, чтобы что-то сказать поверх ветра, нужно кричать, но никто не пытается ничего говорить: они дают Роджеру возможность сосредоточиться на управлении судном. Белизна, через которую они проносятся, везде освещена одинаково, и они не видят ничего, кроме льда под самой кабиной. Из-за ветра и льда это не самая чистая белая тьма, в какую приходилось попадать Айлин. А спустя некоторое время даже нос и корма буера, даже лед под ним исчезли, затянутые пеленой. Так они летят, вибрируя, сквозь ревущую белую пустоту. Испытывая странное кинетическое чувство, Айлин замечает, что пытается шире раскрыть глаза, будто внутри нее могло таиться некое иное зрение, ожидавшее подобного момента, чтобы включиться в действие.
Ничего не выходит. Они находятся в движущейся мгле, вот и все. Роджер недоволен. Вглядывается в радар, смотрит на остальные приборы. В прежние времена из-за гребней давления плавать таким образом было бы крайне опасно. Сейчас же наткнуться здесь не на что.
Внезапно их толкает вперед, рев становится громче, под ними протягивается тьма. Они скользят по участку, покрытому песком. Потом минуют его и попадают в яркую белизну.
— Будем поворачивать, — говорит Роджер.
Айлин готовится к новым ударам, но Роджер предупреждает:
— Идем сквозь ветер, ребята.
Он подтягивает румпель к коленям, и они мчат под ветром, затем поворачивают, затем еще раз, ловят ветер противоположной стороной судна, корпус тревожно наклоняется на один бок. Внизу раздаются удары, когда балласт перемещается на наветренную сторону, и снова слышатся завывания, но уже оттуда. Все происходящее не столько видно, сколько слышно и ощутимо: Роджер даже закрывает глаза. Затем наступает момент относительного покоя — до следующего прохода сквозь ветер. В конце каждого поворота они выполняют обратную петлю.
Роджер указывает на экран радара.
— Вон они где, видишь?
Артур вглядывается в экран.
— Сидят, что ли?
Роджер качает головой.
— Они еще за горизонтом. Только головы видно.
— Надейся.
Роджер смотрит на экран APS и хмурит брови.
— Подойдем к ним помедленнее. Радар видим только до горизонта, и, даже если они встанут, он не заметит их дальше чем в шести километрах, а мы идем сто пятьдесят в час. Так что будем искать их по APS.
Артур присвистывает. Спутниковая навигация в белой мгле…
— Мы же всегда можем… — начинает Артур, но тут же закрывает рот ладонью.
Роджер усмехается.
— Это должно быть реально.
Далекому от мореходства человеку вроде Айлин трудно поверить в происходящее. К тому же все эти слепые вибрации и качания из стороны в сторону немного кружат голову, отчего Ганс, Стефан и Френсис выглядят так, будто их вот-вот стошнит. Все пятеро наблюдают за Роджером, который смотрит на экран APS и ежеминутно поворачивает румпель, пока, наконец, вдруг не подтягивает его к коленям. На радаре возникает два светящихся зеленых столбика — Фрея и Жан-Клод.
— Эй, ребята! — говорит Роджер по радио. — Я приближаюсь, подойду с подветренной стороны, так что машите руками и смотрите в оба. Я постараюсь подойти слева от вас насколько смогу медленно.
Он мягко поворачивает румпель, напряженно всматривается в экран. Он заходит по ветру так далеко, что парус превращается в тугую кривую, и столбики исчезают. Роджер смотрит вперед по курсу, но ничего не видит — только белую пустоту. Затем недовольно щурится и подтягивает румпель еще на сантиметр ближе к себе. Парус растягивается и почти теряет свою кривизну; Айлин кажется, что они движутся вперед еле-еле и скоро заглохнут, и их отбросит назад. Но вокруг по-прежнему никого не видно.