Далеко не все они астронавты и космонавты, хотя среди них было по дюжине и тех и других — и еще много больше к северу оттуда, горланивших, требовавших, чтобы их тоже включили в экспедицию. Но основное для большинства колонистов — быть сведущими в сферах, которые имели важное значение после высадки на Марсе: в медицине, компьютерах, робототехнике, системном проектировании, архитектуре, геологии, создании биосферы, генной инженерии, биологии, а также во всех других инженерных областях, в частности в различных областях строительства В Антарктику же отправилась внушительная группа специалистов в важных науках и профессиях, и они хорошо провели время за взаимным обучением, чтобы стать столь же внушительными специалистами в новых для себя областях.
И все их занятия проходили под постоянным давлением наблюдения, анализа оценивания. Это неизбежная процедура которая создавала напряжение, но и была частью теста. Мишель Дюваль чувствовал, что процедура ошибочна поскольку может посеять в душах колонистов зерна недоверия и скрытности, воспрепятствовав их сплочению, которого, предположительно, желал добиться отборочный комитет. На самом деле это было одним из многочисленных противоречий. Сами кандидаты молчали насчет положения вещей, и он их не винил; лучшей стратегии попросту не существовало, и в этом тоже было противоречие, ведь она порождала молчание. Они не могли позволить себе кого-либо оскорблять или слишком много жаловаться; они не могли рисковать, уходя слишком далеко, не могли наживать врагов.
Поэтому они решили стать достаточно квалифицированными и великолепными, чтобы выдержать, но и достаточно нормальными, чтобы поладить друг с другом. Они были достаточно зрелыми, чтобы многому научиться, но и достаточно юными, чтобы выносить физические нагрузки от работы. Достаточно целеустремленными, чтобы добиваться успехов, но достаточно уравновешенными, чтобы жить в обществе. Достаточно безумными, чтобы хотеть навсегда покинуть Землю, но и достаточно вменяемыми, чтобы скрыть это безумие, по сути, выдав его за чистый рационализм, научную любознательность или что-то в этом роде — что казалось единственной приемлемой причиной желания улететь. И естественно, они претендовали на прямо называться самыми любознательными людьми в истории! Но этого, конечно, было мало. Они должны стать достаточно отчужденными, одинокими, чтобы не беспокоиться из-за возможности навсегда бросить всех, кого они знали, — но при этом остаться достаточно социальными и общительными, чтобы поладить с новыми знакомыми в долине Райта, с каждым жителем маленькой деревушки, в которую предстояло превратиться их колонии.
О, этим противоречиям не было конца! Нужно было стать выдающимися и заурядными одновременно. Невыполнимая задача, но все же она лежала на пути к их величайшей мечте, делая ее делом тревоги, страха, неприязни, ярости. Преодоления всех этих стрессов…
Но и это было частью теста. Мишель наблюдал с величайшим интересом — иначе он не мог. Некоторые не выдерживали, так или иначе ломались. Американский инженер по теплотехнике стал все дальше отходить, уничтожил несколько их вездеходов и в итоге был насильно задержан и удален Двое русских вступили в любовные отношения, а потом поссорились так сильно, что не могли выносить вида друг друга, и обоих пришлось убрать. Их мелодрама показала опасность ситуации, когда романтика терпит крах, и остальные стали вести себя осторожнее на этот счет. Отношения продолжали развиваться, и ко времени, когда они покинули Антарктику, у них свершилось три брака, и эти шестеро счастливчиков в некотором смысле могли считать себя «в безопасности». Однако большая часть людей так сосредоточилась на том, чтобы попасть на Марк, что решила отложить эту сторону жизни, и, если что-либо предполагало ненавязчивую дружбу, в одних случаях это скрывалось почти от всех, а в других — просто не попадалось в поле зрения отборочному комитету.
И Мишель понимал, что видел лишь верхушку айсберга. Понимал, что критические вещи, происходившие в Антарктике, оставались недоступны его взору. Отношения всегда с чего-то начинались, и иногда их начало определяло, какими они будут в дальнейшем. В короткие светлые часы один из них мог покинуть лагере и уйти в пункт наблюдения, а другой последовать за ним, и то, что случалось там, могло оставить свой след навсегда. Но Мишель никогда бы об этом не узнал.