На следующий день он эвакуировался.
— Нам туда, — показал рукой Динуат.
Над головой висели низкие тучи, падал крупный мокрый снег. Мы отошли немного от дороги, чтобы можно было разговаривать. От воя моторов и лязга металла уши уже болели.
Насколько можно было видеть, вокруг расстилалась заснеженная равнина. Вокруг входа в туннель висело облако тяжёлого тумана. Машины шли по серой ленте абсолютно прямого шоссе всё так же по четыре в ряд — прямо, прямо, прямо — и пропадали в снеговой пелене.
— Ну что же, — сказал Динуат. — Это всё-таки лучше пустыни…
— Пойдём за ними? — спросил я. — Нас вряд ли подвезут.
— Пойдём, — согласился Динуат.
— Смотрите, — показал куда-то в сторону Шило.
Я посмотрел, но ничего не увидел.
— Что там?
— Вроде бы горы. И, мне показалось — какие-то башни.
Подошла Рыба.
— Ну что, мальчики? — спросила она. — Какие соображения?
— Поищем место для лагеря, — сказал я. — Без воды мы тут точно не будем, а вот топливо найти не помешало бы. Обустроимся и начнём делать радиальные рейды.
— По-моему, вон там деревья, — сказал глазастый Шило.
Тут и я разглядел этакую полоску серой пены над белой равниной.
— Отлично, — сказал Динуат. — Командуй построение, полковник…
В голову колонны я поставил самых сильных из гражданских, по трое в ряд, за ними Динуат и гвардейцы тащили тележки с грузом, дальше шли женщины — тоже с тележками, полегче, — и замыкали колонну я, Рыба и Порох.
Хорошо, что я не поленился взять пулемёт…
Мы прошли с километр. Лес заметно приблизился, теперь можно было различить и отдельные деревья.
Гортанный свистящий клёкот заставил меня оглянуться.
Слева и сзади к нам неслась огромная бескрылая птица. Таких я видел только в книжках про ископаемых животных.
— Тревога! — скомандовал я, упал в снег и поймал тварь в прицел.
Короткая очередь… низко… Вторая пришлась ровно в туловище. Полетели перья. Птица попыталась развернуться, свалилась на бок и покатилась по снегу, растопырив длиннющие когтистые ноги.
Потом я сообразил, что точно таких же, но, пожалуй, поменьше размером — я видел в Казл-Ду после той ночи безумия.
— Класс, господин полковник, — сказал Порох. — Я бы ствол поплавил — такую тварюгу завалить…
Рыба засовывала обратно за пазуху длинный кривой нож в ножнах…
Вдруг я понял, что это такое. Но почему он у Рыбы?
Впрочем, раз у Рыбы — значит, так надо. В каком-то смысле этот меч сам выбирает того, кто его носит…
Что же нам предстоит, по его мнению?
— Патроны бережём, — сказал я и крикнул гвардейцам: — Патроны беречь! Только короткими!
Хотя патронов мы и взяли весьма приличное количество, но неизвестно, когда запас можно будет пополнить…
Скоро лес принял нас.
Михаил Успенский, Андрей Лазарчук