Иван с гордостью чувствовал, что он с полным правом может стать в колонны людей, которые каждое утро идут к мартенам, домнам, станкам или шахтам. Он — плоть от плоти Донбасса, кровь от крови его…
В то же время вопрос «как жить дальше?», возникший ещё в военкомате, требовал немедленного ответа. Вспомнились слова Гурьянова: «Теперь придётся работать больше». Да, придётся работать больше. Саша Бакай правильно говорит, что каждый человек может и должен сам себя нагружать. Хорошо, теперь мы увидим, сколько может потянуть Иван Железняк. Не позже чем завтра он пойдёт и поступит в девятый класс школы рабочей молодёжи. Работа на заводе, тренировки с Гурьяновым, занятия в школе, работа дома — мало этого или много? Увидим и, если будет мало, добавим ещё, но, если окажется много, ничего не снимем. Кто сказал, что нужно спать семь или восемь часов? И пяти вполне хватит. Он должен окончить школу, чтобы знать и понимать все эти на диво умные машины, которые работают в Донбассе; он должен стать их властелином, а не простым исполнителем технических инструкций.
Чувство солдата великой рабочей армии нахлынуло на него с огромной силой. Вот идут они, рабочие Донбасса, один из полков рабочей гвардии Советского Союза, идут полным ходом, и никакой враг не может устоять против них. И все его переживания показались ему теперь мелкими и жалкими в сравнении с тем могучим и величественным, что происходит в Донбассе.
Наступило серенькое, дождливое сентябрьское утро, но чувство, возникшее ночью, не исчезло.
В тот же вечер Иван появился в школе рабочей молодёжи.
— А-а! Железняк! Очень рад тебя видеть, — прозвучал над ухом знакомый голос. — Я тебя давненько поджидаю, ещё с прошлого года.
Перед Иваном стоял, весело и приветливо улыбаясь, Дмитрий Фёдорович, учитель математики.
— Тут работают почти все наши учителя, — говорил он, — и мы тебя не раз вспоминали. Учиться пришёл? Ты тогда в девятый перешёл?
— Да, в девятый.
— Забыл, наверно, всё начисто? Придётся, вероятно, с восьмого начинать?
— Нет, начну с девятого.
— А ну, пойдём, пойдём, поговорим, посмотрим, что у тебя в голове удержалось.
Искренняя радость от свидания с бывшим учеником слышалась в голосе учителя, и при каждом слове на его худом, узком лице шевелились длинные острые усы. Иван вспомнил множество прозвищ, которые придумывали насчёт этих усов школьники, и улыбнулся. «Глупые ребята!.. Как давно это было!»
— Пойдём, пойдём! — не терпелось Дмитрию Фёдоровичу.
На другой день в половине шестого Иван уже с учебниками в руках вошёл в светлый класс.
— Знакомьтесь, товарищи, — сказал учитель, — К нам пришло новое пополнение. Товарищ Железняк, прошу вас, садитесь вот тут.
Иван, немного смущённый этим вступлением и тем, что учитель обращается к нему на «вы», ни на кого не глядя, сел на указанное место, вытащил тетрадь и стал слушать. Не сразу заметил он неподалёку от себя чёрные как смоль волосы Сани.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Однажды утром, в середине апреля 1953 года, амнистированный Кирилл Сидоренко вышел из вагона на станции Калиновка, сел на скамью в привокзальном сквере и долго сидел неподвижно, приглядываясь ко всему вокруг. Там, на востоке, звенела ещё лютая зима, и старый ватник не спасал от холода, а тут уже лопаются почки, и зеленеет травка сквера, и девчушка бежит в школу без пальто, и пахнет влажной землёй. Он пробыл в заключении год и восемь месяцев, а за это время так мало перемен произошло тут, на вокзальной площади Калиновки.
Он сидел, откинувшись на спинку скамьи, уверяя себя, что просто отдыхает и совсем не думает о том, куда идти, где ночевать, где взять денег на обед. С востока его везли в специальном эшелоне, от Красного Лимана он доехал без билета, контролёр только взглянул на него и ничего не спросил.
Но так можно проехать в поезде, а в жизни далеко не уедешь. Надо решать свою судьбу. Прошло время, когда за тебя думали тюремные начальники.
О Марине он себе думать не позволял. Ну как он может подойти к ней, такой грязный, оборванный, обросший. Нет, он не дойдёт до такого позора. А стрелки на вокзальных часах скачут неумолимо. Какой сегодня день? Суббота. Ох, как бы не пришлось Кириллу провести воскресенье здесь, на вокзале!