Свет лампы, висевшей над стойлами, был не очень ярким, но позволял рассмотреть выражение испуга на лице Берта Нокланда, который застыл у дверей, сжимая в руках какую-то палку.
— Куда это ты так таращишься? — спросил Грендон.
Нокланд медленно закрыл рот.
— Мне страшно, — прошептал он. — Что-то вошло сюда.
— Вы что-то увидели? — спросил Грегори.
— Нет, ничего не было видно. Это, наверное, привидение. Оно вошло сюда и щупало коров. Меня оно тоже потрогало. Да, это привидение.
Фермер презрительно фыркнул.
— Скорее всего, бродяга, тебе что-то померещилось, пока не было света.
Работник решительно покачал головой.
— Было темно, это так… Но мне ничего не померещилось. Говорю вам, что сюда кто-то вошел. — Он указал палкой на перегородку стойла. — Смотрите! Видите отпечаток мокрой лапы? Это след привидения.
Они приблизились и уставились на потертый брус в углу перегородки между двумя стойлами. На дереве виднелось нечеткое пятно влаги. Грегори вспомнил утреннее происшествие и почувствовал, как по спине вновь забегали мурашки.
— Чепуха! — сказал фермер. — Это шмоток коровьей слюны. Начинай доить коров, Берт, и хватит болтать всякую чушь, я хочу выпить чаю. А где Каффа?
Берт с вызовом произнес:
— Если вы не верите мне, то, может, поверите своей собаке? Она видела привидение и кинулась на него.
— Пойду поищу Каффу, — сказал Грегори.
Он вышел наружу и стал звать собаку. Потом направился к свинарнику, вышел в поле и снова позвал. Впереди послышалось низкое угрожающее рычание. Это была Каффа.
Грегори медленно двинулся по еле заметной тропинке, проклиная отсутствие фонарей и жалея, что не имеет оружия.
— Кто здесь? — крикнул он.
Подошел фермер. На западе, на фоне неба, вырисовывались стволы четырех больших вязов, позади которых блестела вода. Как только Грегори увидел собаку, она подскочила в воздух, перевернулась и полетела прямо на старого Грендона. Фермер вскинул руки и отразил летящее тело. Одновременно Грегори уловил движение воздуха, словно кто-то пробежал мимо. В нос ударил тяжелый муторный запах, и, почувствовав головокружение, Грегори обернулся.
Тусклый свет от коровника падал на дорожку между хозяйственными постройками и домом. Ничего необычного не наблюдалось.
— Мою Каффу убили, — тихо произнес фермер.
Грегори наклонился, взглянул на собаку. Ни ран, ни ушибов не было видно, но собака была мертва.
— Уж она-то знала, что это было, — прошептал Грегори. — Собака напала, но оно опередило ее. Что же это такое?
— Мою бедную Каффу убили, — повторил фермер, ничего не слыша.
Он поднял тело собаки и пошел к дому. Грегори остался, чувствуя полнейшую растерянность.
Послышались шаги, подошел Берт.
— Неужели привидение убило старую псину? — спросил он.
— Собака мертва, — сказал Грегори. — Но вряд ли здесь было привидение. Это нечто гораздо более ужасное.
— Да нет же, это одно из привидений. В свое время я много такого насмотрелся. Я не боюсь привидений, а вы?
— Минуту назад в коровнике вы говорили совсем иначе.
Нокланд упер руки в бока. Он был всего на пару лет старше Грегори, этот коренастый парень с прыщеватым лицом и вздернутым носом.
— Неужели, мистер Роллс? А мне показалось, что это вы испугались, оставшись один в темноте.
— Да, я испугался. И не отрицаю этого. Здесь произошло нечто более страшное, нежели появление простого привидения.
Нокланд подошел ближе.
— Ну, если вы так трусливы, может, вам лучше обходить ферму стороной?
— Что вы говорите? — Грегори попытался обойти Нокланда, но тот, сделав шаг в сторону, снова загородил путь.
— На вашем месте, мистер Роллс, я бы сюда больше не совался, — сказал Берт, толкнув Грегори локтем. — И запомните, что Нэнси интересовалась мною еще задолго до вашего появления.
— Ах, вот в чем дело! Думаю, Нэнси сама решит, кем ей следует интересоваться.
— Я же сказал вам, кем она интересуется. Не забывайте об этом, ясно?
Грегори зло отпихнул Берта. Нокланд передернул плечами и отошел. На ходу обернувшись, сказал:
— Ты сам станешь привидением, если будешь торчать здесь.
Грегори был потрясен. Плохо скрываемая ярость в голосе Нокланда свидетельствовала, что он копил злобу уже достаточно долгое время. Ничего не подозревавший Грегори относился к парню со своей обычной сердечностью, считал его угрюмость проявлением общей недоразвитости и, с пылкостью убежденного социалиста, прилагал все усилия, чтобы разрушить барьер между ними. Теперь он был в растерянности. Может, следовало догнать Нокланда и попытаться как-то все уладить? Но это выглядело бы проявлением слабости. Он пожал плечами и двинулся к ферме по дорожке, по которой ушел фермер с мертвой собакой.