Нас спасло то, что возничанин оказался существом трусливым. Брюс умудрился пронзить монстра, а затем и я вогнал свои вилы в его белесое тело. Этого хватило! Грубби отлетел в сторону, а чудовище помчалось к пруду. Оно двигалось с удивительной быстротой, и мы преследовали его! Все домашние животные поддерживали нас безудержным ревом!
Когда чудище шлепнулось в пруд, мы метнули ему вслед свои вилы, но оно быстро ушло под воду, оставив лишь пенистый шлейф муки на поверхности.
Мгновение мы стояли неподвижно, а потом бросились назад. Грубби был мертв. Он лежал лицом вниз и был неузнаваем. Видимо, возничанин ужалил его — кожа Грубби была стянута и странно блестела. Потом кожа приобрела темно-малиновый цвет, и труп Грубби стал похожим на огромный вареный бурак.
Вокруг шеи бедняги имелись ранки, из которых сочилась жидкая масса. Тело Грубби медленно опадало, словно проколотый шар, и вскоре на земле осталась лишь кожа.
Наверное, голова мифической медузы Горгоны была менее ужасна, чем то зрелище, которое довелось увидеть нам. Выстрел фермерского ружья вернул нас к действительности.
Грендон, вероятно, решил, что мы собираемся украсть у него мешки с мукой. Он открыл по нам пальбу, и у нас не было иного выхода, кроме бегства. Нэнси пыталась остановить отца, но из этого ничего не вышло. К фермеру присоединился Нокланд с парой собак, которые рвались с цепей.
Мы с Брюсом побежали за моей Дензи. Я вывел ее из конюшни, подсадил Брюса, запрыгнул сам, но тут ружье снова выстрелило, и я ощутил жгучую боль в ноге. Брюс удержал меня в седле, хотя я и потерял сознание.
Теперь я лежу в постели, и доктор говорит, что встану на ноги через несколько дней. По счастью, кость оказалась незадетой.
Теперь вы видите, эта ферма — проклятое место! Раньше я думал, что она может стать новым Эдемом, поставляя людям пищу богов. Но увы! Первая встреча людей с пришельцами из другого мира оказалась гибельной, и Эдем стал полем битвы миров. Перспектива будущего вселяет в меня уныние.
Прежде, чем закончить этот чрезмерно длинный отчет, я хотел бы ответить на ваш вопрос и задать свой, более частный.
Вы спрашивали, полностью ли невидимы возничане. Я процитирую ваше письмо:
„Любое изменение в рефлекторном индексе глазных линз лишь сделает зрение невозможным, но без этого изменения глаза будут видны как стеклянные шарики. Для зрения также необходим видимый пурпур позади сетчатой оболочки и матовая роговица глаза. Как же ваши возничане ухитряются видеть?“
Ответ заключен в том, что они обходятся без зрения в нашем понимании. Это объясняет тот факт, что они абсолютно невидимы. Как они „видят“, я не знаю, но каким бы чувством они ни пользовались, оно, эффективно. Я не знаю, как они общаются между собой, но очевидно, что они должны общаться. Возможно, они пытались связаться с нами посредством каких-то таинственных чувств, но, не получив ответа, решили, что мы немы, как наши бессловесные животные. Если это так, то какая трагедия!
Теперь мой вопрос. Я знаю, сэр, чем более знаменитым вы становитесь, тем меньше у вас свободного времени. Но я чувствую, что события, происходящие в отдаленном уголке восточной Англии, имеют важное значение для мира и будущего.
Не могли бы вы нанести нам визит? У вас будут все необходимые условия в одной из двух наших гостиниц. От Хенгема, что всего в 8 милях от нас, вы легко доберетесь рейсовым дилижансом. Вы смогли бы увидеть ферму Грендона, а может, и кого-нибудь из пришельцев. Думаю, мой отчет заинтересовал вас. Могу поклясться, что ни одна деталь не преувеличена. Приезжайте же!
Перечитав письмо и вычеркнув несколько лишних прилагательных, Грегори снова лег. У него было предчувствие, что вся борьба впереди.
После полудня он получил тревожные новости. Томми, сын лекаря, почти дошел до фермы Грендона, но потом ему вспомнились жуткие слухи, ходившие в деревне, и он остановился. С фермы доносилось странное бормотание животных, смешанное с каким-то стоном. Томми подполз ближе и увидел фермера, мрачного, как туча, возводящего посередине двора нечто похожее на виселицу. Томми, потеряв самообладание, поспешил обратно, так и не передав письмо Нэнси.
Грегори беспокоила судьба Нэнси. Но теперь было ясно, почему возничане не проникли в дом: они слишком велики для этого.