— Вижу, ты неплохо начал разбираться, — коротко сказал священник. — Благодарю. А поскольку, как я вижу, вы все дьявольски мудры, мы можем без дальнейших разглагольствований отправиться в путь. Бери-ка себе на спину, Фермор, вон тот тюк и иди первым.
Они послушно поднялись — за дверьми их ожидало негостеприимное море джунглей.
— Но чтобы добраться до рулевого отделения, нам придется пробираться через территорию Носарей, — сказал Комплейн.
— Испугался? — ехидно спросил Вэнтедж.
— Да, Дырявая Губа, испугался.
Вэнтедж зло повернулся, но сдержался и ничем не ответил на ненавистное прозвище.
Они молча пробирались сквозь заросли, их продвижение было медленным и утомительным. Охотник-одиночка обычно пробирается сквозь гущу растений, разводя их и держась по возможности ближе к стенам. Теперь они не могли прибегнуть к этому, так как стебли отклонялись и били сзади идущих. Этого можно было бы избежать, увеличив дистанцию, но они старались держаться поближе один к другому. Им мешало еще одно: ближе к стенам слой покрытых хитиновой оболочкой семян был наиболее толстым — он покрывал пол сплошным ковром, и каждый шаг сопровождался громким треском.
Натренированный глаз Комплейна отметил немаловажный факт: такое множество семян говорило об отсутствии в этих местах диких свиней, а потому и охотников.
Тучи мух без перерыва гудели возле ушей путников. Идущий впереди Роффери вырубал водоросли. Каждый раз, когда он взмахивал секирой, он заодно отгонял мух, при этом казалось, что он вот-вот отсечет себе голову.
Первое дополнительное соединение между секциями, до которого они дошли, было обнаружено довольно легко. Оно находилось в коротеньком боковом коридоре и состояло из двух металлических дверей, слегка приоткрытых. Все пространство и перед и за дверью густо заросло. На одной двери виднелась надпись: «Отсек 60», на другой — «Отсек 61». Мараппер довольно хмыкнул. Комплейн во время охоты не раз наталкивался на такие же двери, видел аналогичные надписи на них, но тогда они ничего не значили для него. Сейчас он пытался до чего-то додуматься с учетом своего предыдущего опыта, но никаких цельных мыслей получить не мог — он чувствовал, насколько он примитивен по сравнению с теми, кто сооружал этот корабль, — он начинал проникаться мыслью об искусственном происхождении мира.
В отсеке 60 они повстречали других людей.
Первым по-прежнему шел Фермор, со стоическим упорством расчищая дорогу, когда неожиданно показалась приоткрытая дверь. Такие двери означали опасность, племя Грина обычно обходило их, отгораживаясь от них баррикадами. В помещении за этой дверью они повстречали старуху.
Она лежала нагишом на полу, и рядом с ней спала привязанная веревкой овца. Женщина лежала к ним боком, в результате они хорошо могли рассмотреть ее ухо. Из-за какого-то странного заболевания оно разрослось, словно огромная губка, закрывая собой значительную часть головы. Ухо было великолепного розового цвета и резко контрастировало с бледным лицом.
Женщина медленно повернула голову и уставилась на них осоловелым взглядом. И тут же, даже не изменив выражения лица, она принялась глухо выть. Комплейн заметил, что другое ухо у нее совершенно нормальное.
Проснулась овца. Она отбежала на длину веревки и, громко блея, рвалась с привязи.
Прежде чем члены экспедиции успели удалиться, откуда-то выскочили двое мужчин. Они остановились и со страхом уставились на путешественников. Очевидно, их привлек вой старухи, а то вряд ли бы они рискнули высунуться из своего угла.
— Эти нам ничего не сделают, — облегченно сказал Фермор.
Это было очевидным. Перед ними были глубокие старики — один по своему виду уже вплотную приблизился к Долгому Путешествию, другой был очень худ и лишен руки.
— Мы должны их уничтожить, — заявил Вэнтедж. — Они нас выдадут, и мы погибнем ни за что.
Услышав его слова, женщина сразу перестала выть.
— Пространства для вашего «я», — сказала она. — Заразы для ваших глаз, попробуйте только нас тронуть, и проклятье, висящее на нашем племени, обрушится на ваши головы.
— Пространства для твоего уха, дамочка, — невесело ответил Мараппер. — Пошли, герои, здесь нет смысла задерживаться. Поскорее, а то крики этой идиотки привлекут кого-нибудь покрепче, чем эти трухлявые пни.
Они свернули в заросли. Обитатели комнаты в неподвижности следили за ними. Это были, скорее всего, остатки какого-то вымирающего племени, а может быть, и беглецы, доживающие дни вдали от своих.
С этого момента путники все чаще находили следы отшельников. Нередко заросли были вытоптаны, что, конечно, облегчало путь, но вызывало тревогу. Однако нападений пока не было.