Шенборн. Принц, в столь позднее время охрана вас во дворец не пустит, кто б вы ни были. В настоящем положении дела, при высоком сане вашего отца и вашем, при строгом инкогнито вашем лучше всего не говорить вам самому с императором, а оставаться в непроницаемой тайне и предоставить венскому двору явно или скрыто подать вам помощь. Даже, может, найдется средство примирить вас с отцом.
Алексей (плачет). На примирение надежды не имею. Умоляю об одном — не выдавать меня отцу, ибо гибель моя тогда неизбежна. Идти к отцу ни за что на свете не согласен. Я всегда имел перед глазами Десять заповедей и никогда отца своего не оскорблял. Он же с юности разлучил меня с матерью, окружил меня дурными людьми или дураками. Император должен принять меня при дворе открыто, как законного наследника. У прусского короля дядья отставлены, а племянник на престоле, для того что большего брата сын. У нас же отец без закону хочет мимо меня меньшому брату, младенцу, отдать престол. Нет на него закону, что хочет, то делает. Однако император, великий государь и мой шурин, поможет мне восстановить правду.
Шенборн. Для помощи вам лучше всего держать себя тайно и ждать ответа императора, которому утром во всем будет доложено. Сейчас же вам лучше с людьми своими воротиться на свою квартиру.
Алексей. Нет, граф, я никуда не ворочусь, тем более ночью и без охраны.
Шенборн. Однако где же вы будете спать?
Алексей. Здесь я, на диване, вместе с пажем моим ночевать буду.
Афросинья. Чего он говорит, прынчик? Пасу нам выдадутъ?
Алексей. Получим мы пас, получим.
Шенборн. О, porter cullote. Мадам угодно носить штаны. Notre petit page. Наконец, он сознался, что она женщина.
Алексей. Это невенчанная жена моя. Она ждет ребенка, но отец не разрешил венчание в России. Я прошу прислать мне тайно греческого священника для венчания, а также для утешения в горести и для спасения души.
Шенборн. С венчанием я советую вам пока подождать до выяснения обстоятельств. При вашем положении тайный брак не будет признан и отцом вашим, и Европой. Что вы сверх всего желали бы просить у императора? Завтра в семь я доложу о вас референту императора, господину Дольбергу, с тем чтобы он срочно помог мне получить аудиенцию.
Алексей (устало). Прошу оставить меня в Вене, а если нельзя, то отвезти в Тироль, а не посылать в Богемию или в Венгрию, где язык и религия могут изменить мне и где меня легко схватят.
Шенборн. Об этом я доложу. Вы решили ночевать в моем кабинете?
Алексей. Да, я опасаюсь выйти на улицу в такое время.
Шенборн. Спокойного сна, ваше величество. (Уходит.)
Занавес
СЦЕНА 7
Кабинет графа Шенборна. Солнечное утро. За окнами медленно, спокойно падает снег. Алексей и Афросинья спят на диване, обнявшись. Слышен звон колоколов. Алексей пробуждается. Смотрит на Афросинью, потом целует ее в лоб. Она пробуждается.
Алексей. Друг мой, с новым Божьим утром тебя, друг мой сердешный.
Афросинья. Батюшка, друг мой царевич, и тебя также.
Алексей. Ты во сне улыбалась, матушка моя. Чего тебе снилось?
Афросинья. Селебен наш, на тебя лицом и повадками похож. И шел по морю, кое покрыто, как лесом, и цветет. Как Селебен наш прошел, так учинилось, а именно, зелень густая отъехала от середины и к берегу пристала.