Вайнгард наклоняется и шепчет что-то на ухо графу Дауну. Граф кивает.
Вайнгард. Господа, герцогиня вольфенбительская изволили присутствовать.
Входит Герцогиня.
Герцогиня (целует Алексея). Пресветлейший принц.
Алексей (целуя ей руку). Всемилостивейшая государыня.
Герцогиня. Как мать покойной жены твоей, принцессы Шарлотты, как бабушка твоих детей, моих внуков, наконец, как мать принцессы вольфенбительской, сестры покойной Шарлотты, нынешней австрийской императрицы, я поспешила сюда, едва меня о том просили с двух сторон.
Алексей. С которых двух, герцогиня?
Герцогиня. Со стороны австрийского двора и со стороны русского двора. Тайный советник Толстой заезжал ко мне и просил меня как родственницу твою содействовать его встрече с тобой.
Алексей. Нет, с Толстым я встречи не хочу и того опасаюсь.
Дольберг. Однако имеется резолюция кесаря.
Герцогиня. Когда Толстой первый раз ко мне заехал, я ему ответила, что мне обстоятельства неизвестны и где принц неизвестно. Может, проехал через земли кесарские, а куда, ни кесарь, ни кесаревна, ни я не знаем. Однако, поняв, что Европе о всем известно, а Толстому подавно, решила сказать правду и обещала трудиться, чтоб это дело прекратить без ссоры.
Алексей. Умоляю, герцогиня, не иметь обо мне дурного мнения, будто я худо жил с покойной женой, вашей дочерью. Свидетельствуется Богом, что никогда не имел с ней малейшей ссоры или несогласия. Всему свету известно, что отец мой, государь-батюшка, обходился как с нею, так и со мною всегда презрительно, в публичных обществах никогда с нами не говорил и предпочитал моей жене министерских жен. Шарлотта так огорчалась, что с досады нередко бывала больна, и, по ее собственному пред концом жизни признанию, подобные огорчения были виной преждевременной смерти ее.
Герцогиня. Господа, позвольте мне с зятем моим говорить наедине.
Дольберг. Но недолго, герцогиня.
Шенборн (тихо Дольбергу). Свидание принца с Толстым должно быть так устроено, чтоб никто из москвитян, отчаянные люди и на все способные, не напал на принца и не возложил на него руки. Хотя я того не ожидаю.
Все выходят, оставляя Алексея и герцогиню наедине.
Герцогиня (оглядываясь и понизив голос). В последнее время распространяется в Европе слух, что дочь моя жива и так же тайно бежала из России в Америку. Будто в Луизиане вышла замуж за француза, лейтенанта Обера, или де Обана, возвратилась с ним в Европу и живет то ли в Ильде-Франс, то ли в Париже, то ли в Брюсселе.
Алексей. Это сказка. Принцесса скончалась в Петербурге и погребена в Петропавловском соборе. В день погребения Шарлотты царь обнаружил свою немилость и написал мне жестокое письмо, а на другой день, после рождения новой царицей сына, объявил мне, что я должен постричься в монахи. Но за детей своих я никогда не отказывался.
Герцогиня. Я в этом деле заинтересована близким свойством. Я спрашивала Толстого, соглашаясь посредничать, могу ли тебя, принц, уверовать, что отец дозволит тебе жить в том месте, какое ты изберешь? Толстой отвечал, что в том, по его мнению, затруднений не будет, если ты, принц, с ним поедешь. И на аудиенции у кесаря Толстой дал обещание, что отец твой простил тебя. Мне очень приятно будет слышать, сказал кесарь, когда царевич получит прощение.
Алексей. Верить им нельзя, герцогиня. Отцовы царедворцы хитры и лживы. Нет, нет, я не поеду.
Во время разговора входят Толстой, Румянцев, граф Даун, граф Шенборн, Дольберг, секретарь Вайнгард.
Толстой. Чаю, его кесарскому величеству, и кесаревне, и вам, герцогиня, известно, как он с сестрою ее величества австрийской императрицы и вашей дочерью, супругою своею, обходился, и потому могу и о другом рассуждать.
Алексей (оборачивается и, увидев русских послов, начинает, дрожа от страха, кричать и прятаться за спины австрийцев). Не допускайте их ко мне! Они убьют меня. Более всего того боюсь. (Указывает на Румянцева.)