Леля понимала, конечно, как папе неловко было тогда перед тетей Машей, и помогала ему ползать по полу и собирать колючих зеленых ежей. Это как-то очень их сблизило. Впрочем, тетя Маша смеялась добродушно и говорила, что ради такого праздника ей кактуса не жалко, к тому же каждый кусок может расти самостоятельно. Засыпая, Леля думала, что кактусы — это какие-то сказочные тети-Машины дети, поэтому похожи на нее. Ну, а как же котята? Они ведь тоже тети-Машины дети, настоящих-то детей у нее нет. Они тоже, пожалуй, немного похожи на нее: мягкие, кругленькие, бесшумные. Ведь бывает иногда, что ребенок похож и на маму, и на папу, а те между собой не похожи. Ну, а здесь наоборот: дети между собой не похожи, а мать и на того и на другого.
— Мама, — сказала Леля, — тетя Маша мне дала два яблока. Можно, я одно завтра Татке отвезу? Она любит.
— Конечно, можно. Очень хорошо. Спи, моя маленькая.
Все как-то раздваивалось… Казалось странным, что Таткина кровать не стоит рядом, а далеко, в московской квартире.
Вспомнилось что-то далекое, полузабытое… Или это было во сне?
— Папа, — спросила Леля, — ты можешь ходить на руках?
— Сколько угодно!
Папа сейчас же вскочил с коврика и хотел уже перекувырнуться, но мама сказала строго:
— Ты бы ушел, Всеволод, второй час, завтра вставать рано, ведь она никогда не заснет.
Папа сейчас же лег обратно на ковер.
— Леночка, я не буду. Леля, я тебе завтра покажу.
Леле было приятно, что папа так сразу маму слушается. Если бы мама сказала Леле чуть-чуть построже, что надо спать, Леля тоже послушалась бы сразу. Но даже чуть-чуть строгим голосом мама с Лелей сегодня говорить не могла. Поэтому разговор продолжался.
— Мама, а как мне теперь говорить: папа или Евгений Александрович?
— Как хочешь, детка. Спи, милая.
Леля посмотрела на отца.
Он сел поближе к кровати.
— Тебе его папой называть хочется? Зови, зови папой, я не ревнивый. Будет у тебя два папы. А за то, что тебе его папой называть хочется, я его, как только увижу, сейчас же расцелую — так!.. и еще раз так!.. и еще раз так!..
Елена засмеялась:
— Тетю бы Машу сюда. Она сомневалась, умеешь ли ты разговаривать!
— Молчу, Леночка, я молчу. Спи, Лелька!
Леля закрыла глаза.
Но через минуту опять сказала:
— Папа, тут есть какая-то Натуська, так ты ее люби, а я Татку любить буду.
И уже совсем сонным голосом:
— А Муся — все-таки Муся!..
Папа сейчас же откликнулся.
— Ну уж мамой называть никого, кроме настоящей мамы, я не позволю!
Елена поняла, что это никогда не кончится. Она опять взяла Лелю за руку, а другую руку положила на голову мужа. И запела тихим, ласковым голосом:
Разговаривать теперь было уже нельзя, можно было только думать…
Сон или по-настоящему?
Если это по-настоящему — Леле не хотелось засыпать.
Если это сон — она боялась проснуться.
— Мне скучно без Лели, — сказала Тата и осторожно отодвинула от себя пустое блюдечко из-под молока. — Уф! Даже глазки вспотели!
— Мне тоже скучно без Лели, — сказал Евгений Александрович. — Мусенька, вытри ей мордочку.
Муся вытерла платком губы, щеки и вспотевшие глазки и сказала:
— И мне скучно без Лели.
— Что же нам делать? Мусенька? Татка? Завтра воскресенье. Где у нас записан адрес?
Четыре отрывистых, нетерпеливых звонка. Шум в передней. И тоненький голос:
— Вы дома?
Тата захлопала в ладоши.
Леля вбежала и перецеловала всех. Но она была не одна. За ней вошли ее мама и незнакомый молодой человек. Он поклонился и остался стоять около двери.
Леля торжественно представляла всех:
— Это моя мама, настоящая. А это моя мама Мусенька. А это мой папа Евгений Александрович. А это… ну, иди же сюда, не стесняйся, пускай они все с тобой познакомятся! А это мой папа в молодости!
1945
КОММЕНТАРИЙ
«Сан-Франциско далеко…» — написано в 1936 г. Впервые опубликовано в сб. стихов и рассказов «Новый год» (М.-Л., 1939). Стихотворение посвящено беспосадочному перелету из Москвы в США.
Сколько нас? — стихотворение опубликовано отдельной книжкой в издательстве «Сотрудник» (М., 1945).
Маляры — написано в 1935 г. Стихотворение впервые напечатано в журнале «Мурзилка» (1939, № 5).
Милиционер — стихотворение опубликовано в детской газете «Ванька-встанька» (1936, № 3).