Маргарет почувствовала, как на ее небосклоне появилось маленькое холодное облако, закрывшее для нее солнце. Она слушала терпеливо, надеясь, что мать говорит так, чтобы облегчить душу. Но нужно было вернуться к мистеру Ленноксу.
− Папе нравится мистер Леннокс, они прекрасно поладили на свадебном приеме. Полагаю, его приезд обрадует папу. И не беспокойся насчет обеда, дорогая мама. Холодное мясо превосходно подойдет для ланча, и мистер Леннокс посчитает его за двухчасовой обед.
− Но чем мы займем его до этого? Сейчас только половина одиннадцатого.
− Я попрошу его пойти со мной порисовать. Я знаю, он рисует, и это освободит тебя от него, мама. Только выйди сейчас, — ему покажется странным, если ты не выйдешь.
Миссис Хейл приветствовала мистера Леннокса с радушием, обычным для встречи родственников. Он явно ожидал, что его попросят провести у них день, и принял приглашение с радостной готовностью; и миссис Хейл захотелось добавить еще что-нибудь к холодной говядине. Он радовался всему — обрадовался идее Маргарет пойти рисовать вместе, не дожидаясь мистера Хейла, и увидеть его только за обедом. Маргарет вынесла ему свои рисовальные принадлежности, чтобы он выбрал бумагу и кисти. После чего оба в самом веселом расположении духа вышли из дома.
− Пожалуйста, просто остановимся здесь на минуту или две, − попросила Маргарет. − Эти коттеджи преследовали мое воображение во время двух дождливых недель, будто упрекая меня, что я не нарисовала их.
− До того как они развалятся, и мы их больше не увидим. Честно говоря, их нужно нарисовать − они очень живописны − и нам лучше не откладывать этого до следующего года. Но где мы сядем?
− О! Вы могли бы приехать сюда прямо из конторы в Темпле,[3] вместо того, чтобы проводить два месяца в горах! Посмотрите на этот прекрасный ствол дерева, который оставили лесорубы. Просто отличное место, и света вполне достаточно. Я постелю там свой плед, и это будет настоящий лесной трон.
− И поставите ноги в эту лужицу, как на королевскую подставку для ног! Кто живет в этих домиках?
− Они были построены поселенцами пятьдесят или шестьдесят лет назад. Один пустует — лесники собираются снести его сразу, как только старик, живущий в другом, умрет, бедняга! Посмотрите, вот и он, я должна подойти и поговорить с ним. Он так глух, что вы услышите все наши секреты.
Старик стоял на солнце перед своим домом с непокрытой головой, опираясь на палку. Его жесткие черты лица смягчились улыбкой, как только Маргарет подошла к нему и заговорила. Мистер Леннокс поспешно набросал две фигуры и пейзаж на заднем плане. Когда пришло время собираться, убирать воду и обрывки бумаги и представить друг другу свои наброски, Маргарет сразу поняла, что живописный вид коттеджей ни в малой мере его не заинтересовал. Она засмеялась и покраснела; мистер Леннокс внимательно наблюдал за сменой выражений ее лица.
− Я назову это коварством, − сказала она. − Я не думала, что вы нарисуете меня и старого Исаака, когда вы попросили меня расспросить его об истории этих коттеджей.
− Это было непреодолимо соблазнительно. Вы представить себе не можете, какое это было сильное искушение. Я едва ли смею сказать, насколько мне дорог этот набросок.
Он был не вполне уверен, слышала ли она последние его слова перед тем, как ушла к ручью мыть свою палитру. Она вернулась немного покрасневшей, но смотрела совершенно просто и бесхитростно. Он был рад этому, ибо слова сорвались с его губ неожиданно. Редкий случай для такого человека, как Генри Леннокс, который всегда заранее обдумывал свои действия.
Атмосфера в доме, когда они вернулись, была вполне мирной. Тучи на челе миссис Хейл рассеялись под благотворным влиянием созерцания пары карпов, весьма кстати подаренных соседом. Мистер Хейл вернулся с утренней прогулки и ожидал гостя прямо за калиткой ворот, ведущих в сад. Он выглядел весьма почтенным джентльменом, несмотря на потертое пальто и поношенную шляпу. Маргарет гордилась своим отцом. Она всегда испытывала чистую и нежную радость, видя, какое впечатление он производит на каждого незнакомца. Все же она заметила на лице отца следы какого-то необычного беспокойства, подавленного, но не рассеявшегося полностью.
Мистер Хейл попросил разрешения посмотреть их наброски.
− Я думаю, ты сделала эти оттенки на соломенной крыше слишком темными, разве нет? − он возвратил Маргарет ее рисунок и протянул руку за рисунком мистера Леннокса, который замешкался на секунду, не более.