Ревел улыбнулся:
— В них жить? Ну у тебя и фантазия, Эдна.
— За это мне платят, — ответила она строго, посмотрела на экран компьютера Тага с сочным цветом фона, переливающимся от небесной синевы до морской зелени, где стайка жгучих медуз бодро прокладывала себе путь в виртуальном пространстве. — Какие генетические операции у тебя используются для выработки алгоритма?
— Обычные Холландовские. Пропорциональное размножение, скрещивание, мутация и инверсия.
— Чикагская группа по искусственной жизни на той неделе нашла новую схемосенситивную операцию, — сказала Эдна. — Предварительные испытания показывают сорокапроцентное ускорение поиска устойчивых образцов.
— Ух ты! Мне это было бы очень кстати, — сказал Таг. — Хотел бы я иметь эту операцию.
Эдна нацарапала адрес файла и сайта на визитной карточке Тага и отдала ему, а потом глянула на свои наручные часики.
— Дядя Ревела оплатил мне полный час работы плюс дорога. Раскошелитесь на новый задаток или будем заканчивать?
— Гм, спасибо большое, — скромно сказал Ревел, — но вряд ли мы наскребем на задаток.
Эдна медленно кивнула, потом приложила палец к острому подбородку.
— Мне только что пришло в голову использовать ваших медуз в плавательных бассейнах отелей. Если они не жалят, то с ними можно играть, как с пляжными мячиками, они будут фильтровать воду, убирать полипы и искать трещины. Бассейны в отелях Калифорнии я просто терпеть не могу. Всегда там вокруг сидят заморенные диетой крашеные блондинки и пьют «Маргариту» из химикалий с непроизносимыми названиями. Не стоит ли нам поговорить еще?
— Если тебе не нравится твой бассейн, можешь макнуться в какой-нибудь из аквариумов Тага, — ответил Ревел, глядя на собственные часы.
— Да ты что, Ревел! — поспешно возразил Таг. — Получишь хороший удар от жгучей медузы, и сердце остановится.
— А есть у вас лицензия на эти ядовитые создания? — холодно спросила Эдна.
Таг, изображая смущение, покрутил локон на лбу.
— Знаете ли, мисс Сидни, любительское медузоводство — в этой области очень слабо разработаны правила.
Эдна резко встала и подняла сумочку.
— Время наше кончается, так что давайте сухой остаток, — сказала она. — Такого психованного плана я еще в жизни не видела. Но я позвоню дяде Ревела и дам добро, как только попаду в воздушное пространство Иллинойса.
Рисковые чудаки вроде вас и делают эту отрасль великой, а семья Пуллен вполне может себе позволить вас поддержать. Я за вас болею, ребята. И если вам когда-нибудь понадобится по дешевке программист из Казахстана, киньте мне мэйл.
— Спасибо, Эдна, — ответил Ревел.
— Да, — поддержал Таг. — Спасибо за все удачные идеи.
Он проводил ее до дверей.
— Она не слишком нас ободрила, — сказал он, когда она вышла. — А идеи у нее дурацкие по сравнению с нашими. Набивать моих медуз щелоком? Совать в канализационные отстойники и артерии коров? Заряжать ядом, чтобы они жалили семейства отдыхающих? — Он откинул голову назад и заходил по комнате, пародируя Эдну визгливым фальцетом: — Это не искусственная жизнь третьего типа? О боже мой, как я ненавижу этих отощавших блондинок!
— Послушай, Таг, если эта Эдна несколько, так сказать, недоошеломлена, то это потому, что я ей не все сказал! — заговорил Ревел. — Секрет фирмы — это секрет фирмы, а она посторонняя. У этой девчонки мозгов хватит на десятерых, но даже Эдна Сидни не удержится от некоторых намеков в этих своих газетках…
Ревел присвистнул, радуясь собственной гениальности.
У Тага вдруг глаза полезли на лоб в катастрофическом понимании.
— Понял, Ревел! Я все понял! Ты когда увидел эту летающую слизь Уршляйм — до того, как запустил мою медузу в бассейн, или после?
— После, земляк. Выдувать пузыри Уршляйма я только на той неделе додумался — был пьян и хотел посмешить одну бабенку. А этого тающего недоноска-медузу ты мне прислал полных шесть недель назад.
— Этот «тающий недоносок-медуза» нашел выход через щель в твоем бассейне и дальше по сланцевому ложу в скважину Дитери! — возбужденно воскликнул Таг. — Вот оно, Ревел! Мои уравнения попали прямо в твою слизь!
— Твои программы — в моей первичной слизи? — медленно повторил Ревел. — И как это могло случиться?
— Математика порождает оптимальную форму, Ревел! — не остывал Таг. — Вот почему она проникает всюду. Но иногда нужно порождающее уравнение, семя. Вот если вода остывает, ей хочется замерзнуть, и замерзает она в форме математической решетки. Но если у тебя есть даже очень холодная вода в гладком сосуде, она может не знать, как ей застыть — пока в нее не попадет, например, снежинка. Короче говоря, математические формации моих спеченных медуз представляют собой низкоэнергетическую фазу пространственной конфигурации, которая стабильно аттрактивна для динамики Уршляйма.