Вот вы и отвезете ее. Не знаю, из какого дьявольского подвала появилась эта гражданка и когда ее привезут сюда, но как только она будет доставлена в космопорт, вы немедленно стартуете. Кстати, куда вы стартуете? — спросила себя женщина и, пробежав по клавиатуре, вслух прочитала ответ. — Ага, в Найлок. Я выбрала это место, потому что оно сравнительно близко.
Викс опять попытался вскочить с кресла.
— Вы не имеете права! Это — сущий произвол!..
— Сохраняйте спокойствие. Вы все-таки с дамой разговариваете! Я могу послать вас куда угодно, хоть на другую сторону Великой Тьмы. Как насчет встречи с пиратами в тех краях? Привыкли пользоваться защитой империи! Хватит!.. Пора отдавать долги!
Спартак опять успел ухватить Викса. Он сам, правда, кипел от ярости, однако давняя привычка помогла удержать себя в руках.
— И все-таки мне бы хотелось узнать, на основании какого распоряжения вы решили реквизировать корабль? — поинтересовался он.
— Вам нужны основания? — деланно вскинула брови чиновница. — Вы их получите. Только учтите, что весь перечень законодательных актов и ведомственных распоряжений занимает два полных кристалла и еще около семи десяти томов. Повторяю еще раз, меня не интересует, чем вы собираетесь заниматься на нашей планете. Ваши жалобы меня тоже не волнуют. Меня заботит вставшая передо мной проблема, и я решу ее.
Она нажала на кнопку, встроенную в подлокотник. Сзади отошли в сторону раздвижные двери.
— И не рассчитывайте, что вам удастся провести меня — например, выбросить телепатку в открытый космос, когда выйдете из сферы нашей юрисдикции, или попытаться тайком вернуть ее сюда. Когда выполните задание, добро пожаловать на Декладор.
В кабинет вошли дюжие охранники, встали за спинками кресел.
— Есть еще одно условие, — сказала чиновница. — С этого момента вы должны отдать все силы возложенному на вас заданию. Никаких посторонних контактов, никакого секса, никаких развлечений. Ясно?
Глава 9
Бюрократическая машина на Декладоре работала безупречно. Стоило поступить распоряжению, и все колесики тут же завертелись слаженно и неутомимо. Здесь не было ничего личного, ничего индивидуального — к исполнению приступали так же, как и к ремонту бездушного механизма. На планете были собраны профессионалы высокой пробы, и все попытки Спартака, имевшего представление о том воздействии, которому их собирались подвергнуть, и пытавшегося поставить защитный барьер в сознании и организме, — оказались напрасными. Сначала их накачали какой-то дрянью, затем, уже во время сеанса гипноза, принялись вкалывать массу психотропных инъекций. При этом интенсивность словесной психотерапии не ослабевала.
Очнувшись, Спартак обнаружил, что потерял память. Не полностью, конечно. Он вполне сознавал, кем является, был уверен, что у него было детство, он где-то учился, с какой-то целью прибыл на Декладор, однако все это едва пробивалось сквозь густую пелену спутанных представлений. На переднем же плане ясно ощущалось неодолимое влечение выполнить приказ — в нужный момент отправиться на Найлок и сдать там под расписку некую особу, посмевшую преступить закон о воспроизведении полноценного потомства. Даже попытка усомниться в необходимости выполнения этого распоряжения отдавалась в мозгу такой тупой, невыносимой болью, что Спартак сам, по собственной воле, избегал затрагивать подобные вопросы. Тем более решительно гнал от себя всякие возражения.
В общем-то, способность к рассуждению он вовсе не потерял, не превратился в некоего бездушного зомби. Он вполне ясно представлял себе, что накачали их сверх всякой меры. Был понятен и механизм воздействия — имперская наука достигла в этой области неоспоримых успехов. По-видимому, с помощью подобных методов ее правителям удалось протянуть лишних несколько сотен лет. Конечно, охотно соглашался Спартак, без широкого внедрения подобных средств оболванивания вряд ли действенной оказалась бы официальная пропаганда — вся система лжи, невысказанных угроз, призывов и потерявших смысл установок.