Поднявшись высоко над Стармонтом, маленький корабль взмыл в фиолетовую ночь ионосферы, догоняя зашедшее солнце, а потом резко опустился на темный зазубренный край скалы возле здания, светящегося всеми окнами. В красных лучах заката поблескивали влажные черные камни, дорожка из которых когда-то соединяла островок с материком. Форестер молча смотрел на молодого математика, ожидая, пока тот начнет разговор.
Айронсмит негромко проговорил:
— Я называю это место Драконьей скалой в память о старом маяке, стоявшем здесь когда-то.
Форестер напряженно кивнул, опасаясь спросить, что же случилось со старой башней, Марком Уайтом и его странной командой.
— Очень хороший вид, правда?
Айронсмит невозмутимо кивнул в сторону нового дома, и доктор неохотно поднял голову, чтобы взглянуть на постройку. Золотые колонны и балкончики, остроконечные башенки со светящейся филигранью вовсе не вписывались в его понятия о хорошем вкусе. Высокую крышу покрывала яркая малиновая черепица. Айронсмит с гордостью провел Клэя по многочисленным залам и экзотическим садам, защищенным хрустальными загородками от холодного морского ветра.
— Восхитительно, вы не находите? — счастливо спрашивал он. — Я мог бы перебраться сюда, если бы было время и желание.
Форестер пристально взглянул на математика, размышляя, какие такие неотложные дела мешают ему переехать, потом со злостью обернулся на своих молчаливых стражей и, не выдержав, воскликнул:
— Не могли бы вы отослать их на время, чтобы мы могли поговорить наедине?
К его удивлению, Айронсмит спокойно кивнул.
— Если вам так хочется. Боюсь, что вы слишком остро реагируете на их присутствие. Может быть, я смогу изменить ваше мнение, — он повернулся к гуманоидам и произнес: — Пожалуйста, оставьте нас одних на полчаса. Я буду в ответе за безопасность мистера Форестера.
— К вашим услугам, сэр.
Невероятно, но машины послушно исчезли. Доктор внимательно посмотрел на Айронсмита, но увидел перед собой лишь спокойного, безвредного на вид молодого человека в поношенной одежде, с серыми дружелюбными глазами. Однако что-то в облике математика заставляло доктора похолодеть. Айронсмит гостеприимно указал Форестеру на дорожку, ведущую к дому, и провел его через огромный пустой двор, где воздух имел горьковатый привкус из-за гигантских малиновых грибов довольно причудливой формы, растущих в длинных золотых вазах. Сквозь хрустальную стену, преградившую им дорогу, можно было увидеть, как волны пенятся над черными камнями. Их шум отчетливо доносился до бывших коллег. Форестер глубоко вздохнул и задал давно волнующий его вопрос:
— Фрэнк, я хочу знать, что вы сделали с Марком Уайтом, его удивительным ребенком и остальными.
С лица Айронсмита ушло безграничное добродушие — бывший клерк стал абсолютно серьезен.
— Ничего. Когда я пришел сюда, чтобы найти их, старая башня уже пустовала. Я выбрал ее для своего будущего жилища, надеясь, что они еще вернутся. Но они не вернулись. Я так и не знаю, что с ними стало.
Холод, сквозивший в голосе собеседника, удивил Форестера, ибо сейчас перед ним стоял не наивный ленивый клерк, который валял дурака на развалинах компьютерного отдела. В данную минуту доктор видел перед собой уверенного и волевого мужчину, точно знающего, чего он хочет в этой жизни. Начиная нервничать, Форестер дрожащим голосом спросил:
— Откуда столько злости на этих несчастных?
— Потому что Марк Уайт — невежественный и опасный фанатик. У него все еще детские мозги — вы и сами могли понять это по тому мелодраматизму, с которым он нас сюда заманил. Вот только этому большому ребенку случайно попало в руки опасное оружие. Его безумная деятельность способна нанести вред Крылу IV, — спокойный голос бывшего клерка звучал с сокрушительной уверенностью в своей правоте.
— Если он готов сражаться с гуманоидами, для меня этого достаточно. Я присоединюсь к нему.
Айронсмит посмотрел на доктора серьезными и немного грустными глазами.
— Вот затем я и пригласил вас сюда — чтобы предупредить. Я не хочу, чтобы вы повторяли ошибки Марка Уайта. И Уоррена Мэнсфилда заодно. Ваше отношение ко всему происходящему ошибочно, Форестер, и чревато опасными последствиями.
Форестер вздрогнул.
— Вы хотите сказать, мне могут дать эйфорид?
Айронсмит нервно пожал плечами.
— Это не так плохо, как вам кажется, Форестер. Я думаю, вы сами должны попросить об эйфориде. Вы можете только навредить самому себе, да и другим тоже, если попытаетесь бороться с гуманоидами. Лучше позвольте им помочь вам так, как они могут это сделать.