Будучи не в силах справиться со своим волнением, Мэдж закрыла лицо руками. Слезы градом текли по ее лицу.
Ашер Норрис ясно понимал теперь, что Мэдж и не подозревает о настоящей опасности, о страсти к ней Понтиака. Юная и невинная, она не допускает и мысли о чем — либо подобном. Его долг — предостеречь девушку.
— Мэдж, Катерина — ваш верный друг. Она сделает все, чтобы помочь вам, и вы должны, в свою очередь, помогать ей спасти вас!
— Я знаю, вы говорите правду, никто из индейцев и не подозревает о сочувствии Катерины белым. Но ей не надо подвергать себя опасности!
Вся кроткая, прекрасная натура Мэдж сказалась в этих простых словах. Ее первая мысль была не о себе, а о других. Конечно, индианка могла много помочь ей, но Мэдж готова была отклонить всякую помощь, чтобы не подвергать опасности свою смуглую подругу.
— Мэдж, Понтиак влюблен в вас и хочет сделать вас своей женой!
Прелестное лицо Мэдж побледнело, темные глаза широко раскрылись от удивления. Она молчала несколько минут.
— Влюблен в меня? Хочет сделать меня своей женой?..
— Да, Он никогда не отпустит вас домой. Вы должны бежать и возможно скорее, иначе будет поздно!
— Ашер, у него есть жена!
— Что ж из этого? Разве индейцы не имеют по нескольку жен? У некоторых имеются три и четыре жены, которые служат им, вместо вьючных животных. Понтиак не потерпит никакого соперничества. Он велел убить бедного Петра Мюр, потому что знал о его любви к вам!
— Петр любил меня? Он никогда не сказал ни одного слова!
— Он был слишком благороден, чтобы говорить об этом, пока не имел надежды, но я знал, что он любил вас. И Катерина подтвердила мне это. Разве она не говорила вам?
— О Петре? Никогда. Она намекала один раз на Понтиака, но я ничего не поняла тогда!
— Теперь вы понимаете, Мэдж! Да защитит вас Бог!
— Но Понтиак никогда ничего не говорил мне о своей любви… ни единого слова!
— Он выжидает, но поверьте, он не будет долго ждать. Вы скоро узнаете всю ужасную истину из его собственных поганых уст!
Это открытие было слишком ужасно и поразило сначала молодую девушку. Ее женский инстинкт подсказал ей, что слова Ашера полны смысла и правды. Скорее, чем Ашер ожидал, она оправилась от удара.
— Если Понтиак чувствует любовь ко мне, то он будет относиться ко мне хорошо!
— Конечно, до тех пор, пока вы будете вынуждены сказать ему «да» или «нет»!
— О, лучше в тысячу раз умереть, чем сказать ему «да»! Одна мысль о нем!..
Мэдж содрогнулась словно от прикосновения к ядовитой змее.
— Ашер, — заговорила она снова, — как бы то ни было, но я спасена, хотя на короткое время, а вы… вы — в опасности!
— Думайте, Мэдж, о себе, а не обо мне! Катерина поможет вам бежать при первом удобном случае.
— Отчего Понтиак не вернулся вместе с вами?
Ашер не хотел сказать ей всего.
— Он встретил двух индейских вождей и ушел переговорить с ними!
— Понтиак хочет убить вас? О, Ашер, вы не должны оставаться здесь!
— Мудрый совет, дорогая Мэдж! Но как его выполнить? Разве я не воспользовался бы первым случаем, чтобы бежать отсюда?!
— А что ваш дядя Джо?
— Джо Спайн? Ах, это мое несчастье! Он уехал из форта раньше, чем я узнал о вашем отсутствии!
Мэдж замолчала. Глубоко задумавшись, она смотрела в землю перед собой. Ашер ждал. Он объяснил ей всю грозившую опасность, и больше ему нечего было говорить.
— Как это хорошо, что у Понтиака много новых забот и хлопот! — вдруг сказала Мэдж, словно говоря сама с собой. — День — два он меня не тронет, но он захочет распорядиться вашей судьбой, Ашер. Понтиак думает, что вы, что вы… любите меня!
Сильно забилось сердце Ашера при этих словах.
Еще в первый раз за все время Мэдж заговорил об этом. Подавив, насколько мог, свое волнение, молодой человек сказал ей:
— Понтиак спрашивал меня!
— Негодный! И что вы ответили ему?
— Я сказал «да», но не пугайтесь, Мэдж! Я ответил ему в том духе, что вас любят все, кто знает, даже его собственный народ. Почему же мне не любить вас? Я не знаю, насколько мой ответ удовлетворил его. Вы можете судить, как ревниво он относится ко всем, кто дерзает смотреть на вас влюбленными глазами!
— Это может быть, да…
Странное, глухое ворчанье прервало слова Мэдж, и в шатер вошла старая Вамо — ака. Она зорко посмотрела на молодых людей, словно не понимая того, что происходило перед ней, подошла к буйволовым кожам в углу и села на них.