Сон Чин была из тех женщин, о которых мечтает любой мужчина: невысокая, но изящно сложенная, она обладала внешностью настоящей ханьской красавицы, а все ее повадки и жесты были неосознанно эротичны. Однако под этой кукольной внешностью скрывался незаурядный ум: ее коэффициент интеллекта лежал вне пределов разработанной шкалы, а мозг работал так быстро и на стольких уровнях одновременно, что порой она производила впечатление компьютера, а не человеческого существа. При этом у нее были и свои недостатки: как старшая дочь верховного наместника ханьского региона она была невероятно избалована, ее интеллектуальное и физическое развитие не сопровождалось никаким эмоциональным ростом; в этом отношении она оставалась почти ребенком, несмотря на то что ей уже исполнилось семнадцать.
Полковник был чрезвычайно недоволен ее присутствием, но был вынужден подчиниться вышестоящим лицам. Ее роль заключалась в том, чтобы выяснить, над чем работали технологисты этой ячейки, прежде чем все здесь будет уничтожено или конфисковано. Эту работу могли бы выполнить и другие, но она как дочь наместника нажала на все доступные ей кнопки, чтобы оказаться в этой экспедиции. Для нее это был побег, хотя бы и временный, из золотой клетки, которой являлся для нее родительский дом.
Однако в том, что она попала сюда, крылась своеобразная ирония, ибо сама Сон Чин тоже была продуктом нелегальной технологии, а ее красота и интеллект — следствием тонких генетических манипуляций. Ее отец, как и все властолюбцы, тяготился многочисленными ограничениями и, естественно, мечтал вырваться из-под этого надзора. Рискуя своим положением и самой жизнью, он решил попытаться вывести новую расу людей, которая в конечном счете сумеет сбросить ту петлю, в которую угодило человечество. Сон Чин признавала и одобряла саму цель, но собственная роль в этом ее не устраивала: ей предстояло не искать решение проблемы, а рожать тех, кто сможет его отыскать.
— Запалы вставлены! — послышалось по интеркому. — Скиммеры на местах, войска выведены на позиции. Ждем приказаний.
— Открыть огонь! — без промедления отдал команду полковник Чан.
Пять скиммеров взмыли в небо, и в скалистый обрыв одновременно ударили пять малиново-белых лучей. Бортовые компьютеры взяли управление на себя, и, как только скала была прорезана на заданную глубину, скиммеры закружились в феерическом танце; за мгновение до того, как замкнулся круговой прорез, шестой скиммер выбросил в центр круга фиолетовый сгусток; как только лучи завершили свою работу, сгусток метнулся назад, выдернув прилипший к нему кусок скалы.
Взгляду открылась путаница туннелей, проплавленных в скале. Сон Чин сразу вспомнились искусственные муравейники, зажатые между стеклами.
Две сотни солдат с нуль-гравиторными ранцами на спине снялись с уступов и склонов напротив вскрытой ячейки и устремились к отверстию, направляя полет струями сжатого воздуха из миниатюрных движков.
— Она очень большая, — заметила Сон Чин. — Они сумели построить такую громадину и совершенно не защищают ее, интересно почему?
— Будут еще защищать, — небрежно бросил полковник, не отрываясь от обзорного иллюминатора. — Их аварийные выходы заблокированы, и им остается либо сражаться, либо сдаваться.
Словно в ответ на его слова приглушенно прогремели взрывы, тут же подхваченные эхом, и из нескольких туннелей вылетели большие облака черно-серого дыма.
В интеркоме послышались крики, ругань и стоны.
Полковник подключился к линии связи.
— Земля, нужно ли вам подкрепление? — спросил он так спокойно, словно речь шла о футбольном матче, результат которого его не интересовал.
— Докладывает капитан Ли, — долетел слабый голос. — Противник заминировал главный туннель, ведущий в центральный зал. Раненых немного, но теперь дорогу придется прожигать. Дайте нам еще десять минут, а потом посылайте вторую волну. Конец связи.
— Принято, — ответил полковник. — Вторая волна, стоп на десять минут.
Сон Чин во все глаза смотрела на полковника, изумляясь, как тому удается сохранять такое спокойствие. Сама она была возбуждена до предела и жалела только о том, что ей не позволили лично участвовать в штурме. Ей хотелось настоящей опасности, дикой ярости, жизни, поставленной на карту, схватки один на один…