— Спокойно, док, — попросил Морган. — Легко предсказывать задним числом.
— Так я же предсказывал и вперед! Я бросил работу в Вашингтоне и занялся сельской практикой еще за пять лет до войны. А конгрессмены что — не могли додуматься?
— Ладно, ты прав. Но мы с тем же успехом можем обсуждать итоги Гражданской войны. Вернемся к нашим делам. Есть мысли насчет Брокмана?
— А что вы предлагаете, босс?
— Я хочу услышать мнения снизу.
— Брось ты эту бодягу, босс, — фыркнул Тед. — Мы тебя выбрали руководить.
— Ладно. Я бы предложил послать человека разведать дорогу к этому Брокману и вынюхать, кто это такой и чем он располагает. Я связался бы с другими группами в нашем штате и за рекой, чтобы добиться согласованных действий. Я бы послал Батю и Морри.
Кэтлин покачала головой:
— Даже с фальшивыми регистрационными картами и разрешениями на передвижения их тут же загребут в Батальоны Восстановления. Пойду я.
— Хрена с два, — отказал Морган. — Тебя тоже схватят, и для кое-чего похуже. Должен идти мужчина.
— Боюсь, что Кэтлин права, — заметил Мак-Кракен. — На восстановление Детройта они набрали двенадцатилетних мальчишек и стариков-паралитиков. Им все равно, когда те окочурятся от радиации. Это входит в план нашего истребления.
— А в городах все так же плохо?
— Да, как я слышал. Детройт все еще светится, а он был первым.
— Пойду я. — Этот голос, высокий и тонкий, редко слышался на собрании.
— Слушай, мать… — начал Батя Картер.
— Не встревай, Батя. Мужиков и молодых баб загребли бы, а меня никто не тронет. Мне только бумажку, что я иду к внуку, или еще чего-нибудь такого.
Мак-Кракен кивнул:
— Это мы можем.
Морган выдержал паузу и неожиданно объявил:
— Миссис Картер вступит в контакт с Брокманом. Таков приказ. Следующий приказ — о текущих делах. Вы все видели новости насчет Сент-Джозефа — их передали вчера вечером в Беркли. Кроме того, город Беркли постановлено подвергнуть испытанию на способность «местных властей» подавить «банды бесчинствующих уголовников».
По аудитории прошел шумок, но никто ничего не сказал. Большая часть жила когда-то в Беркли, и у всех там были родственники или друзья.
— Я так понимаю, что вы ждете моих слов, — сказал Мак Кракен. — Мы собрались, как только это получили. Собрались не все — стало трудно собрать хоть сколько-нибудь, — но несогласных не было. Мы на вашей стороне, но просим вас пока действовать немного полегче. Мы предлагаем, чтобы вы ограничили свои экспедиции областью, скажем, не ближе двадцати миль от Беркли и прекратили все убийства, кроме абсолютно необходимых для ухода от ареста. Особенно их выводят из себя убийства — Сент-Джозеф был сожжен после того, как там убили директора округа.
Бенц фыркнул:
— Значит, нам вообще ничего не делать. Все бросить — и помирать с голоду в этих холмах.
— Дай мне закончить, Бенц. Мы не предлагаем дать им нас запугать и поработить навеки. Но случайные рейды не наносят им вреда. Они только дают возможность добыть еду для подполья да еще — удовлетворение от мелкой мести. Мы должны сохранить наши силы, увеличить и организовать их, чтобы потом ударить результативно. Мы не оставим вас голодать. Я организую работу с фермерами, и мы сможем укрыть часть скота от регистрации. Так что мясом мы вас как-то снабдим. И пайками поделимся. Нам сейчас дают тысячу восемьсот калорий на человека, но мы сможем поделиться. С черного рынка тоже что-то добудем. Способы есть.
Бенц презрительно хрюкнул. Морган посмотрел на него:
— Выкладывай, Джо. Что у тебя на уме?
— Сейчас выложу. Это не план, это беспорядочное бегство. Через год мы будем вдвое голоднее и без всяких перспектив — а они за это время хорошо укоренятся и усилятся. Что нам в этом толку?
Морган покачал головой:
— Ты не так понял. Даже если бы нас не вынуждали, мы бы все равно пришли к этой стадии. Роты Свободы должны перестать привлекать внимание. Если мы решим вопрос с едой, то дальше будем вооружаться и наращивать силы. Нам нужна организация и оружие — организация в национальном масштабе — и ножи, пистолеты и гранаты. Эта шахта превратится в фабрику. В Беркли есть люди, которые воспользуются нашим оружием, — но сейчас мы не можем подвергать Беркли смертельному риску. Надо затаиться.
— Эд Морган, ты сам себя дурачишь и это знаешь.
— Почему?
— Почему? Слушай, ты меня уговорил остаться и присоединиться…
— Ты был добровольцем.
— Ладно, добровольцем. На меня подействовало, как ты кипел и брызгал желчью насчет врага, которого мы опрокинем обратно в океан. Ты говорил про Польшу и Францию и про то, как дрались филиппинцы под игом оккупантов. Я здорово купился на это. Только одного ты мне не сказал.