— Финн, мой старый знакомый. В основном он занимается скупкой краденого. Софтом. Обеспечение секретности — это так, мелкий побочный промысел. Я уговорила Армитиджа взять его к нам техником, поэтому помни: ты его никогда раньше не видел. Усек?
— А что Армитидж засунул в твои вены?
— Со мной все просто. — Девушка улыбнулась. — Хорошо, когда каждый занимается своим делом, верно? Ты сидишь за компьютером — я бью морды.
Кейс задумчиво посмотрел на Молли:
— А что ты знаешь про самого Армитиджа?
— Для начала — никто по имени Армитидж не принимал участия в «Разящем кулаке». Я проверила. Но это ерунда. Он не похож ни на одного из тех парней, которые уцелели. — Молли пожала плечами. — Ну и что? И это все, что я знаю. Но ты… — Она побарабанила пальцами по спинке стула. — Ты же ковбой, верно? Я хочу сказать — может, ты сам немного пошустришь? — Она улыбнулась.
— Да он же пришьет меня, и дело с концом.
— Может, пришьет. А может, и не пришьет. Сдается мне, ты ему нужен, и здорово нужен. Кроме того, ты же у нас умница, верно? У тебя получится.
— А что еще в этом списке покупок?
— Игрушки. В основном для тебя. И один психопат по имени Питер Ривьера. Вот уж кто гаденыш так гаденыш.
— Где он?
— Не знаю. Но он точно больной. Я видела его профиль. — Молли состроила гримасу. — Ужас! — Она встала и по-кошачьи потянулась. — Ну что, заключаем союз? Работаем вместе? Как партнеры?
Кейс посмотрел на девушку:
— У меня есть выбор?
— Верно сечешь, ковбой, — засмеялась Молли.
— Своими корнями матрица уходит в примитивные игровые автоматы, — говорил диктор, — в ранние программы компьютерной графики и в эксперименты военных с черепными разъемами.
На экране монитора «Сони» двухмерная космическая война сменилась густыми зарослями математически генерируемых папоротников, демонстрирующих пространственные возможности логарифмических спиралей; далее следовала холодная синева армейской кинохроники: опутанные проводами лабораторные животные, армейские шлемы, соединенные с системами управления огнем танков и военных самолетов.
— Итак, киберпространство. Это консенсуальная галлюцинация, ежедневно переживаемая миллиардами легальных операторов по всему свету, школьниками, изучающими математические понятия… Графическое представление данных, хранящихся в памяти каждого компьютера, включенного в общечеловеческую сеть. Невообразимая сложность. Световые лучи в псевдопространстве мозга, кластеры и созвездия данных. Подобно городским огням, отступающим…
— Что это было? — спросила Молли, когда Кейс включил селектор каналов.
— Детская программа.
Селектор перебирал канал за каналом, на экране мелькали бессвязные обрывки передач.
— Выключить! — скомандовал Кейс «Хосаке».
— Ты хочешь попробовать прямо сейчас?
Среда. Восемь дней назад он проснулся в «Дешевом отеле» рядом с Молли.
— Хочешь, я уйду, Кейс? Может, тебе легче одному…
— Да нет. Оставайся, мне все равно, — покачал головой Кейс.
Осторожно, чтобы не сдвинуть плоские дерматроды «Оно-Сэндай», Кейс натянул на голову черный махровый хайратник и на мгновение задумался; вместо пристроенной на колени деки перед его глазами возникла витрина на улице Нинсэй, хромированные сюрикэны, тускло поблескивающие в неоновом свете. Кейс поднял голову: над монитором висел подарок Молли, приколотый к стене желтой кнопкой прямо сквозь центральное отверстие.
Он закрыл глаза.
Нащупал ребристую клавишу питания.
В темно-кровавом сумраке закрытых глаз, где-то на краю пространства, забурлили серебристые фосфены, мимо понеслись гипнотические образы, похожие на фильм, смонтированный из случайных кадров. Числа, символы, лица — туманная мандала из фрагментов зрительной информации.
Ну же, умолял он, сейчас…
Серый, как небо над Тибой, диск.
Пора.
Диск завертелся все быстрее и быстрее, превратился в светло-серую сферу. Сфера начала раздуваться…
И потекла, расцветая переливающимся неоном. Фантастическими фигурами оригами развернулся его не знающий расстояний дом, его страна — прозрачная, объемная, в бесконечность уходящая шахматная доска. Перед внутренним взором возникли изумрудные кубы «Мицубиси», «Банк оф Америка», за ними — алая ступенчатая пирамида Ядерной комиссии Восточного побережья и, наконец, высоко-высоко — едва различимые, вечно недостижимые спиральные рукава военных систем.