— Дорогуша, — обратился он к Молли, убирая клавиатуру, — на этот раз тебе действительно повезло. Без балды, я это нюхом чую. Ты можешь мне сказать, откуда у тебя это?
— Мудеркинд, — тихо ответила Молли, отодвигая галеты и селедку. — Я заключила побочную сделку с Ларри.
— Здо́рово, — восхитился Финн. — Ну так вот, это ИскИн.
— Нельзя ли чуть попонятнее, — проворчал Кейс.
— Берн, — сказал Финн, не обращая на него внимания. — Он находится в Берне. Получил ограниченное швейцарское гражданство согласно закону, аналогичному нашему акту от пятьдесят третьего года. Построен для «Тессье-Эшпул СА».[9] Им принадлежит и железо, и исходное программное обеспечение.
— Что там такое в Берне? — Кейс встал прямо между ними.
— Уинтермьют — опознавательный код ИскИна. У меня есть номера Регистра Тьюринга. ИскИн — искусственный интеллект.
— Все это прекрасно, — вставила Молли, — но при чем тут мы?
— Если Мудеркинд не ошибается, — сказал Финн, — то за спиной Армитиджа стоит Уинтермьют.
— Коты занялись этим делом по моему поручению, — объяснила Молли недоумевающему Кейсу. — У них бывают самые странные и неожиданные источники информации. Договаривалась я через Ларри на четких условиях: плачу, если они узнают, кто стоит за Армитиджем.
— И ты думаешь, что за ним стоит этот самый ИскИн? Но ведь этим штукам не позволена никакая автономия. Тут уж скорее корпорация, о которой ты говорила. «Тессле…»
— «Тессье-Эшпул СА», — подсказал Финн. — Могу рассказать вам про них одну историю. Хотите послушать? — Он сел к столу и подался вперед.
— Финн, — заметила Молли, — обожает рассказывать истории.
— Эту я еще никому не рассказывал, — начал Финн.
Финн был барыгой, в основном по части краденых программ. Естественно, он иногда встречался с другими барыгами, часть которых занималась более традиционными товарами. Драгоценными металлами, марками, редкими монетами, самоцветами, ювелиркой, а также живописью и прочими произведениями искусства. История, рассказанная им, начиналась с человека по фамилии Смит.
Такой же барыга, Смит в более урожайные времена выступал торговцем предметами искусства. Первый знакомый Финна, «двинувшийся на кремнии» (выражение, на взгляд Кейса, несколько старомодное), он покупал микросхемы исключительно «по специальности» — искусствоведение и аукционные каталоги. Вставив в черепной разъем дюжину чипов, он приобретал необъятные, по меркам коллег, познания в области искусства и торговли оным. Однажды Смит пришел к Финну, можно сказать, за братской помощью, как бизнесмен к бизнесмену. Ему потребовалось навести справки о клане Тессье-Эшпул, но так, чтобы те никогда об этом не узнали. Финн ответил, что это вполне возможно, но потребовал разъяснений.
— Понимаешь, — пояснил он Кейсу, — дело определенно пахло деньгами.
Смит был крайне осторожен. Даже слишком.
Как выяснилось, Смита обслуживал поставщик по имени Джимми. Он занимался квартирными кражами и другими столь же благородными делами; он только что вернулся на Землю после года, проведенного на высокой орбите, и привез домой, на дно гравитационного колодца, некоторые любопытные вещицы. Наиболее необычным предметом из тех, что Джимми удалось раздобыть в своих гастролях по архипелагу, оказалась голова — платиновый бюст, покрытый перегородчатой эмалью и усыпанный мельчайшим жемчугом и ляпис-лазурью. Смит печально вздохнул, убрал карманный микроскоп и посоветовал Джимми расплавить голову. Новодел, коллекционной ценности не представляет. Джимми рассмеялся. «Это, — сказал он, — компьютерный терминал. Она умеет говорить. И не каким-нибудь там синтезированным голосом, а с помощью миниатюрных органных труб, мехов, рычагов и прочих прибамбасов». Трудно сказать, кому и зачем понадобилось делать такую изощренную игрушку. Даже извращенную — ведь чипы, синтезирующие голос, продаются на каждом углу, цена им пятачок пучок. Типичный кунштюк. Смит подключил голову к своему компьютеру, и мелодичный нечеловеческий голос зачитал ему цифры прошлогодней декларации о доходах.
Среди клиентов Смита был токийский миллиардер, чья страсть к механическим игрушкам граничила с фетишизмом. Смит пожал плечами и развел руками в жесте, древнем, как ломбарды и лавки старьевщиков. Конечно, он постарается, но вряд ли за голову можно много выручить.
9