— А он что? — спросил Петька.
— А?
— А он что на это?
— Он? «А я, — говорит, — на тебя вовсе не ору». Тогда я ему на это: «Как же ты на меня не орешь, ежели я все слышу! Когда на меня не орут, я не слышу».
— Ха-ха-ха! — закатился Петька.
Старик прибавил шагу, догнал Петьку и спросил, тоже улыбаясь:
— Чего ты?
— Хитрый ты, деда!
— Я-то? Меня если кто обманет, тот дня не проживет. Я сам кого хошь обману. И я тебе так скажу…
Под обрывом, в затоне, сплавилась большая рыбина; по воде пошли круги.
Петька замер.
— Видал?
Старик тоже остановился.
— Здесь рыбешка имеется, — негромко сказал он. — Только коряг много.
Петька как зачарованный смотрел на воду.
— Вот такая, однако! — Он показал руками около метра.
— Талмешка… Тут переметом. Или лучить. Неводом тут нельзя — порвешь только. — Старик тоже смотрел на воду. Он был длинный, сухой, с благообразным, очень опрятным свежим лицом. Глаза молодые и умные.
Еще сплавилась одна рыбина, опять по воде пошли круги.
— Ох ты! — тихонько воскликнул Петька и глотнул слюну. — Может, попробуем?
— А? Нет, порвем невод, и все. Я тебе точно говорю. Я эти места знаю. Здесь одна девка утонула. Раньше еще, когда я молодой был.
Петька посмотрел на старика.
— Как утонула?
— Как… Нырнула и запуталась волосами в коряге. У нее косы сильно большие были.
Помолчали.
— Деда, а почему так бывает: когда человек утонет, он лежит на дне, а когда пройдет время, он выплывает наверх. Почему это?
— Его раздувает, — пояснил дед.
— Ее нашли потом?
— Кого?
— Девку ту.
— Конечно. Сразу нашли… Вся деревня, помню, смотреть сбежалась. — Дед помолчал и добавил задумчиво: — Она красивая была… Марья Малюгина.
Петька глядел на воду, в которой притаилась страшная коряга.
— Она здесь лежала? — Петька показал глазами на берег.
— Где-то здесь. Я уже забыл теперь. Давно это было.
Петька еще некоторое время смотрел на воду.
— Жалко девку, — вздохнул он. — Ныряет в воду, и косы зачем-то распускать. Вот дуреха!
— А?
— Я про Марью!
— Хорошая девка была. Шибко уж красивая.
Шумела река, шелестел в чаще ветер. Вода у берегов порозовела — солнце садилось за далекие горы. Посвежело. Ветер стал дергать по воде сильнее. Река наершилась рябью.
— Пошли, Пётра. Ветер подымается. К ночи большой будет: с севера повернул.
Петька, не вынимая рук из карманов, двинулся дальше.
— Северный ветер холодный. Правильно?
— Верно.
— Потому что там Северный Ледовитый океан.
Дед промолчал на это замечание внука.
— Деда, а знаешь, почему наша речка летом разливается? Другие весной — нормально, а наша в середине лета. Знаешь?
— Почему?
— Потому что она берет начало в горах. А снег, сам понимаешь, в горах только летом тает.
— Это вам учительша все рассказывает?
— Ага.
— Она верно понимает. Какие теперь люди пошли! Ей небось и тридцати нету?
— Это я не знаю.
— А?
— Не знаю, говорю!
— Ей, наверное, двадцать так. А она уж столько понимает. Почти с мое.
— Она умная. — Петька поднял камень и кинул в воду. — А я на руках ходить умею! Ты не видел еще?
— Ну-ка…
Петька разбежался, стал на руки и… брякнулся на задницу.
— Погоди! Еще раз!!!
Дед засмеялся.
— Ловко ты!
— Да ты погоди! Глянь!.. — Петька еще раз разбежался и снова упал.
— Ну, будет, будет! — сказал дед. — Я верю, что ты умеешь.
— Надо малость потренироваться. Я же вчера только научился. — Петька отряхнул штаны. — Ну ладно, завтра покажу.
…Подошли к месту, где река делает крутой поворот. Вода здесь несется с бешеной скоростью, кипит в камнях, пенится. Здесь водятся хариусы.
Разделись. Дед развернул невод и первым полез в воду.
Вода была студеная. Дед посинел и покрылся гусиной кожей.
— Ух-ха! — воскликнул он и сел с маху в воду, чтобы сразу притерпеться к холоду.
Петька засмеялся.
— Дерет?
Дед фыркал, крутил головой, одной рукой выжимал бороду, а другой удерживал невод.
— Пошли!
Поставили палки вертикально и побежали, обгоняя течение. Невод выгнулся дугой впереди них и тянул за собой. Петька скользил по камням. Один раз ухнул в ямку, выскочил, закрутил головой и воскликнул, как дед:
— Ух-ха!
— Подбавь! — кричал дед.
Вода доставала ему до бороды; он подпрыгивал и плевался.
Вдруг невод сильно повлекло течением от берега вглубь. Петька прикусил губу, изо всех сил удерживая его.