Что же касается Беатрис, то, несмотря на внешнюю отчужденность, между ними оставался не выраженный словами, подразумеваемый союз, основанный на предчувствиях об уготованной им символической роли в будущем.
Множество сигнальных разрывов появилось над лагуной, где находилась испытательная станция и дом Беатрис, и Керанс прикрыл глаза, защищаясь от яркого света, усеявшего небо световых пятен. Через несколько секунд за илистыми отмелями к югу показались ответные сигнальные разрывы, и послышались глухие раскаты, вскоре смолкнувшие.
Итак, незнакомец, прилетевший на гидроплане, был не один. При мысли о неизбежном вторжении Керанс взял себя в руки. Расстояние между сериями ответных разрывов было слишком велико и свидетельствовало о наличии нескольких групп, а также о том, что гидроплан был всего лишь разведчиком.
Плотно прикрыв за собой проволочную дверь, Керанс прошел в комнату, сняв со спинки стула куртку. Вопреки своим привычкам, он прошел в ванную и остановился перед зеркалом, критически осматривая недельную щетину. Волосы его были белыми и отливали перламутром, и это вместе с бронзовым загаром и погруженными в себя глазами придавало ему внешность бродяги, живущего на тихоокеанских островах ловлей жемчуга и случайным заработком. Из разбитого дистиллятора, установленного на крыше, натекло полное ведро мутной воды, он зачерпнул немного этой воды и сполоснул лицо, что также нарушало его установившиеся привычки.
При помощи багра разогнав несколько игуан, устроившихся на причале, он спустил в воду катамаран и медленно поплыл. Под катамараном проплывали груды зарослей, по поверхности воды скользили жуки и водяные пауки. Было несколько минут восьмого, температура около восьмидесяти градусов, сравнительно прохладно и приятно, воздух чист от облаков москитов, которых позже выгонит из гнезд жара.
Когда он плыл по протоку длиной в сто ярдов, ведущему в южную лагуну, над его головой возникло еще множество сигнальных разрывов: слышалось гудение гидроплана, носившегося туда и сюда по лагунам, иногда на мгновение мелькала фигура человека в белом, склонившегося над контрольной доской. Керанс ввел катамаран в лагуну и поплыл спокойно среди свисающих листьев папоротника, следя за водяными змеями, сброшенными со своих мест набегающей волной.
В двадцати пяти ярдах от берега он поставил катамаран на якорь среди свешивавшихся с крыши полузатонувшего здания хвощей, взобрался по бетонному склону к пожарной лестнице и по ней поднялся на плоскую крышу, возвышавшуюся над волной на пять этажей. Там он лег за низким фронтоном и посмотрел в сторону стоявшего недалеко дома Беатрис.
Гидроплан шумно кружил у маленького залива на противоположной стороне лагуны, летчик направлял его туда и сюда, как всадник горячую лошадь. Взлетело еще несколько сигнальных ракет, некоторые — в четверти мили от Керанса. Следя за самолетом, Керанс услышал низкий, но мощный рев — крик животного, но не игуаны. Рев приближался, смешиваясь с шумом моторов, сопровождаемый треском ломаемых растений. Вдоль всего пути самолета в воду падали папоротники и хвощи, их ветви свешивались вниз, как спущенные знамена. Казалось, все джунгли разрываются надвое. Полчища летучих мышей взмывали в воздух и в панике носились над лагуной. Их зловещие крики заглушались ревущими турбинами гидроплана и разрывами сигнальных ракет.
Внезапно вода в горле узкого залива поднялась на несколько футов в воздух; казалось, что-то прорвало затор из бревен и, разрывая береговую растительность, хлынуло в лагуну. Из залива рванулась миниатюрная Ниагара пенящейся воды, на гребне ее появилось несколько моторных лодок, подобных катеру Риггса. На их черных корпусах были нарисованы огромные глаза и зубы дракона. На каждой лодке находилось с дюжину смуглых людей в белых шортах и фуфайках. Лодки понеслись к центру лагуны, с их палубы в общей сумятице поднимались к небу последние сигнальные ракеты.
Полуоглушенный шумом, Керанс смотрел вниз, на множество длинных коричневых тел, плывущих в кипящей воде. Массивные хвосты животных взбивали пену. Таких огромных аллигаторов он никогда не видел, некоторые из них достигали двадцати пяти футов в длину. Прокладывая себе путь в чистую воду, они яростно теснили друг друга, собираясь полчищами вокруг теперь неподвижного гидроплана. Человек в белом костюме стоял у открытого люка, сложив руки на поясе и возбужденно глядя на стаю рептилий. Он лениво махнул экипажам трех катеров, затем жестом указал на лагуну, как бы приказывая встать тут на якорь.