— Ты — редкостный псих. Если бы этот кастанец увидел тебя, он бы прошил тебе пузо очередью, и сейчас ты бы не сидел здесь.
— Он меня не видел. Не знаю, что тут пьют кастанцы, но глазки у него были залиты достаточно.
Закинув ботинки под койку, Холден встал и стащил с себя брюки. Из них он извлек длинный, не менее нескольких ярдов, кусок материи.
Не в силах сдержать любопытства, Уордл подскочил к его койке и в тусклом ночном свете пригляделся к добыче. Схватив материю, он поспешил к окну, чтобы проверить, не ошибся ли.
— О стада священных коров! Да это же их флаг!
— Не спорю, — согласился Холден.
— Откуда ты его спер?
— Зачем же так грубо? Я нашёл его в зарослях тростника, — засмеялся Холден. — Что годится для фараоновой дочки, сгодится и мне.[53]
— Хватит плести мне басни! Ты же сорвал флаг со столба!
— Ну, допустим, сорвал, — сказал Холден тоном мальчишки, которого всё-таки заставили сказать правду. — И ухлопал на это кучу времени. Над крышей Фестерхедова логова ветер так и свищет. Я пару раз едва не грохнулся вниз. А если бы я расстегнул куртку, то ветер вообще бы понес меня, как планер.
— Но… но…
Уордл мял в руках флаг. Язык почему-то перестал его слушаться.
— Пока я сдирал их святыню и запихивал себе в штаны, внизу четыре раза прошёл часовой. И представляешь, этот чурбан ни разу не удосужился задрать свою медвежью голову и посмотреть вверх.
— Но…
— Не волнуйся, мы его не будем рвать на носовые платки. Смотри: отрезаем нижнюю малиново-красную полосу, белые стрелы превращаем в шестиконечную звезду. Что получается? Белая звезда на синем фоне. Для какого государства Космический Союз учредил этот флаг?
— Для Гатинской Республики.
— Правильно. Временами ты бываешь удивительно догадлив.
Холден лег и потеплее завернулся в протертое одеяло.
— Где же мы его спрячем? — спросил Уордл.
— Это уже твоя забота. Я принес, а ты ломай голову, как и где прятать. Не думаю, что кастанцы станут шарить по всем камерам.
— Ты не думаешь, а они вполне могут устроить повальный обыск, — возразил Уордл. — Не нравится мне эта история. Там же ад кромешный начнётся, едва кастанцы обнаружат исчезновение флага.
— Они и пальцем не пошевелят. Когда я обрезал веревку, я специально распушил и разлохматил ее конец. Теперь все выглядит так, будто- веревка оборвалась. Ставлю десять против одного: кастанцы решат, что флаг сорвало ветром и унесло куда-то в джунгли. Если они затеют поиски, я добровольно вызовусь им помогать. Погуляю по лесу не без пользы; глядишь, и место для радиомаяка найду.
— Не знаю, чего в тебе больше: выдержки или самоуверенности, — с невольным восхищением произнёс Уордл.
Холден смиренно опустил плечи.
— Мои представления о самом себе несколько отличаются от ваших.
Холден повернулся на другой бок и быстро уснул. Уордл все так же стоял, теребя в руках свернутое полотнище флага. Наконец он решил, что не вправе упрекать Холдена. Земляне потому и отличаются от других рас, что не сидят сложа руки, а действуют.
Три дня поисков флага в лесу не дали никаких результатов. Поисковые отряды не обнаружили даже маленького клочка кастанской святыни. К концу четвертого дня терпение Фестерхеда иссякло. Он приказал добровольцам из лесных отрядов возвращаться на лесоповал, а «унесенный ветром» флаг заменили новым.
Но уловка Холдена принесла свои плоды. За эти четыре дня в самой гуще леса удалось найти превосходное место для установки радиомаяка, очистить его от деревьев и выкопать яму. Яма представляла собой квадрат со стороной шесть футов. Глубина ее была четыре фута. Яму заполнили камнями и сделали все необходимое, чтобы при первой же возможности установить в ней опоры радиомаяка.
На двадцать первый день плена неожиданно возникла угроза, едва не погубившая тщательно разработанные планы. Это лишний раз подтвердило древнюю истину, что даже самые умные и предусмотрительные не могут учесть и предусмотреть абсолютно все.
Над каждым сообществом разумных существ повисает нечто, именуемое атмосферой. Она невидима, неосязаема и не воспринимается на вкус. Однако ее можно почувствовать, а ее присутствие почти физически ощутимо.
В тот день, покончив с ужином, Уордл стоял на дворе. Все было как обычно. И вдруг он почувствовал: что-то не так. Что-то изменилось, причём очень сильно. Он попытался удержать и проанализировать своё ощущение, поскольку в мозгу отчетливо звучал сигнал тревоги. Привычная обстановка тюремного двора изменилась, и перемена не могла быть беспричинной. Значит, нужно найти причину.
53
Здесь Холден намекает на библейское повествование о том, как дочерью фараона в тростнике была найдена корзина с младенцем Моисеем (см.: Исход, глава 2).