Уордл вполголоса выругался и высунулся в окно, ожидая, что будет дальше. У землян разбитое стекло вызвало бы если не переполох, то изрядный шум. Однако у стамитов все было тихо. Вероятно, разбуженный стамит мудро решил ничего не предпринимать, поскольку и в самом деле был бессилен что-либо предпринять.
— Прошло полторы минуты, — сообщил Пай.
Землянам не оставалось иного, как втянуть стрелу в окно и выровнять место, защемившее веревку. Они ещё раз проверили сложение веревки, сделав его не таким тугим. Уордл снова прицелился, метя в точку на несколько дюймов выше освещенного прохода. Теперь стрела свободно перелетела стену и скрылась в темноте. Веревка быстро размоталась на всю длину и вновь прервала полет стрелы.
Медленно и осторожно земляне потянули за концы веревки. Стрела истерично задергалась между шипов парапета и наконец вырвалась из их объятий. Уордл принялся лихорадочно сматывать веревку. Стрела, как и в первый раз, гулко ударила по камням тюремного корпуса. В ночной тишине этот звук показался ещё громче. К счастью, стекла в окнах уцелели.
— Прошло четыре минуты, — сказал Пай.
Третий выстрел оказался столь же неудачным: ничего, кроме чирканья металла о камень. Вдобавок, когда земляне подтащили стрелу, они увидели, что распорка-сломана. Пришлось ее спешно менять.
— Шесть с половиной минут, — мрачно уведомил товарищей Пай.
— Часовой уже идет сюда, — сказал Уордл. — Нам лучше его переждать.
Сгрудившись у окна, они вслушивались и ждали, однако слышали лишь собственное дыхание. Вскоре часовой миновал этот участок стены и лениво пошёл дальше. Подсветка делала его фигуру ещё массивнее. В движениях часового не ощущалось никакого беспокойства. Возможно, его даже не насторожили странные звуки.
Когда часовой скрылся из виду, Уордл вновь нажал курок арбалета. Стрела с едва слышимым шипением понеслась к стене. В свете ламп парапета блеснул алюминиевый хвостовик. Потом стрела исчезла в темноте. Выждав немного, Холден осторожно потянул веревку. Вначале она шла легко, но затем туго натянулась.
— Аллилуйя! — прошептал Холден.
До сих пор он тянул за оба конца. Теперь Холден взялся лишь за один и несколько раз сильно дернул, чтобы выбить распорку. Распорка будто приклеилась, однако вскоре Холден победил ее упрямство. Веревка пошла без затруднений. Оставалось лишь заменить ее более толстой и прочной веревкой, которая выдержала бы вес человеческого тела. Холден связал концы обеих веревок и быстро начал перетягивание. Блоками ему служили шипы охранной линии парапета.
Вскоре из окна показался знакомый узел. Перетягивание закончилось. Задуманное удалось: прочная двойная веревка тянулась из окна камеры над пространством двора и оканчивалась у шипов парапета.
— Сколько у нас осталось? — спросил Уордл.
— Четыре минуты.
— Мало. Придется опять пережидать. А ваша веревка наготове?
— Разумеется, — ответил Пай.
Они ждали. Шаги приближавшегося часового слышались все отчетливее. Сейчас его появление мешало сильнее, чем когда-либо. Все зависело от того, куда будет направлено внимание кастанца и насколько он наблюдателен. Часовой лениво поравнялся с шипом, вокруг которого обвивалась веревка, посмотрел совсем в другую сторону, широко зевнул и двинулся дальше.
— Благодарение небесам, что мы догадались зачернить веревку, — воскликнул Холден.
— Пора! — поторопил наладчиков радиомаяка Уордл.
Пай выбрался из окна и повис на веревках, обхватив каждую одной рукой. Его туловище раскачивалось над двором, а он перебирал руками, двигаясь вперёд. Пытаясь ускорить своё продвижение, Пай отчаянно молотил ногами воздух. Веревка скрипела, но выдерживала его вес.
Наконец Пай добрался до парапета. Вокруг все было тихо: ни криков, ни щелчков выстрелов. Пай отчаянно качнулся вбок, ухватился руками за шипы, а между другими просунул ноги. Затем он неуклюже перекинул своё тело через тройной ряд шипов и плюхнулся в проход.
Продолжая лежать ничком (по-видимому, он опасался, что свет делает его очень заметным), Пай достал свою веревку и обвязал ее вокруг одного из шипов на внешней границе парапета. Товарищи, наблюдавшие за ним, так и не поняли, каким образом он сумел перебраться через второй кордон. Они лишь видели, как Пай качнулся, на секунду завис над стеной и скрылся внизу.
— Ему понадобилось четыре с половиной минуты, — сообщил Холден.
— Мне они показались десятью годами, — признался Уордл.
Скоро должен был появиться часовой. Так и есть: вон он, тащится нога за ногу. Неужели повернет голову в их сторону? Нет, не повернул. Кастанец равнодушно прошёл мимо, и его шаги на время стихли.