— Ты сам уже знаешь свою цену, — говорил Рейх Черчу. — И, Джерри, я тебя предупреждаю. Если не хочешь неприятностей, не пытайся меня прощупывать. Во мне яд. Сунешься мне в башку — нарвешься прямиком на Разрушение. Подумай.
— Господи, — недовольно пробормотал Киззард, — все так скверно? Рейх, я не банкую с Разрушением.
— А кто бы стал? Но какова же твоя цена, Кено?
— Хороший вопрос. — Киззард потянулся за спину и уверенными движениями стянул с конторки столбик соверенов. Пересыпал каскадом из одной руки в другую. — Итак, какова же моя цена? Слушаю.
— Назови любую, какая в голову придет, Кено.
— За какие услуги?
— Не важно. Я покупаю неограниченный ассортимент услуг и плачу за все. А ты мне говоришь, сколько с меня причитается для… гарантийной поддержки.
— Это будет стоить дорого.
— У меня денег много.
— Что, сотня кусков завалялась в кармане?
— Сто тысяч? Вот и славненько. Цену узнали.
— Да чтоб мне… — Черч аж подскочил и уставился на Рейха. — Сто тысяч?
— Джерри, подумай как следует, — фыркнул Рейх. — Что выбираешь? Деньги или восстановление в правах?
— Я почти… Нет. Я еще не спятил. Выбираю восстановление в правах.
— Тогда слюни утри. — Рейх обернулся к Киззарду. — Итак, сто тысяч.
— В соверенах?
— В чем же еще? Хочешь аванс или сначала работу выполнишь?
— Да полноте, Рейх, — возмутился Киззард.
— Не юли, — бросил Рейх. — Я тебя знаю, Кено. Ты уверен, что сумеешь выяснить, чего я хочу, а потом продашь меня тому, кто заплатит больше. Я же не хочу, чтобы ты на это отвлекался. Поэтому и позволил тебе назвать цену по своему усмотрению.
— Угу, Рейх, проскочила у меня такая идейка, — медленно протянул Киззард. Усмехнулся, и молочно-белые глаза скрылись в складках кожи. — И до сих пор еще крутится.
— Тогда я назову тебе другого покупателя. Это человек по имени Линкольн Пауэлл. Правда, я не уверен, чем он предпочтет расплатиться.
— Не важно, чем. Ничего мне от него не надо, — сплюнул Киззард.
— Кено, других покупателей на аукционе не будет. Только я и Пауэлл. Я сделал предложение. Я все еще жду твоего ответа.
— Договорились, — ответил Киззард.
— Хорошо, — сказал Рейх, — тогда слушай. Первое. Мне нужна девчонка. Ее зовут Барбара д’Куртнэ.
— А, то убийство? — Киззард угрюмо кивнул. — Я так и думал.
— Возражения есть?
Киззард пересыпал звонкие золотые монеты из одной руки в другую и помотал головой.
— Мне нужна девчонка. Она драпанула из Бомон-Хауса прошлой ночью — и никто не знает, куда делась. Кено, она мне нужна. Она мне нужна прежде, чем до нее доберется полиция.
Киззард кивнул.
— Ей примерно двадцать пять. Рост примерно пять футов пять дюймов[11]. Весит около ста двадцати фунтов[12]. Полные груди. Тонкая талия. Длинные ноги…
Толстые губы сложились в алчную усмешку. Мертвые белые глаза блеснули.
— Желтые волосы. Темные глаза. Лицо в форме сердца. Полные губы, профиль почти орлиный… Характерное лицо. Такое раз увидишь, потом не забудешь. Словно электризует.
— Одежда?
— Когда я в последний раз ее видел, она была в одном шелковом халатике на голое тело. Матово-белом, светлом… как покрытое изморозью стекло. Босая. Без чулок. Без шляпки. Без украшений. Она была сама не своя… в таком помешательстве, что вылетела на улицу и исчезла. И она мне нужна. — Что-то заставило Рейха добавить: — В целости и сохранности. Ты понял?
— Такой товар — и без утруски, Рейх? Помилуй. — Киззард облизал толстые губы. — Никаких шансов. У нее никаких шансов.
— За это я и плачу тебе сто кусков. Если быстро нападешь на ее след, шансы вернуть товар без утруски велики.
— Наверняка придется все наши помойки обшарить.
— Тогда вперед. Проверь все притоны, бордели, подпольные казино и разливайки в городе. Пусти слух. За мной не пропадет. Но без лишней суеты. Мне нужна девчонка, и только. Понял?
Киззард кивнул, продолжая позвякивать золотом:
— Понял.
Рейх вдруг резко подался через стол и рубанул по толстым ручищам Киззарда ребром ладони. Соверены подлетели в воздух и раскатились в четыре угла.