— Вставай!
Кресло выпускает меня, я встаю — верней, пытаюсь, едва не валюсь после первого же шага. Усилием воли заставляю зрение сфокусироваться, и, поколебавшись немного, мир сходится в одно целое. Однако все по-прежнему расплывчатое, замутненное. Почти бесцветное. Я слабей демократов на последних выборах.
— Пророк, не вздумай баловать со мной! Пошел!!!
В конце-то концов, «КрайНет» эту штуку соорудила. Само собой, придумала и аварийный выключатель.
Глава 11
Мы с Голдом ни дать ни взять — Пат и Паташон. Вышагиваем рядышком по коридору, пушки глядят в лицо, пушки глядят в спину, один сложен будто титан Атлас, второй — вылитый Чарли Браун. Один без пяти минут труп, второй — труп уже сутки.
Но молчу лишь я. Голд бормочет на ходу — я улавливаю что-то про Тару, её отца, поганый выбор карьеры — и вдруг пытается завязать разговор.
— Тара, думаешь, ты самая умная, всех к ногтю прижала и обвела вокруг пальца? Ты хоть понимаешь: это даже не Пророк, а какой-то безымянный солдафон!
— Господи, Натан, да заткнешься ты?
Заткнуться он не способен, но разговаривает только с собой, бормочет под нос.
А меня ноги не держат. Пол качается при каждом шаге, но лишь когда Стрикланд шипит: «Землетрясение!» — понимаю: не только во мне дело. И мы выходим в широкий зал как раз вовремя: обвешанный декоративной лепниной потолок вовсю трясется в восьми метрах над головой.
Из-за тряски дела идут быстрее.
Мордовороты обмениваются необыкновенно умными и полезными замечаниями вроде: «Гребаный потолок!» и «Щас грохнется!». Стрикланд приказывает всем убираться, причём немедленно — как будто мы и сами не понимаем. Одна из невсамделишных, навроде колизейных, колонн у входа звонко ломается посередке, и я снова на улице. Локхарт по-прежнему держит отупляющую комбинезон штуковину над моей головой, взвод наемников пятнает меня красными точками прицелов, и все мы дружной толпой ползем через улицу к «апачу». Голда не видно — а-а, вот он, беднягу заволокли в нагло припаркованный «хамви» дальше по улице. Пока-пока, Голд, ты уж извини — не сложилось. Рад, что хоть под конец ты не совсем тряпкой оказался.
А всё-таки какой же ты мудак!
Кажется, трясется уже вся улица. Меня заволакивают в двери вертушки, Локхарт вручает штуковину ближайшему наемнику и вопит: «Отвези его в «Призму»!» Затем удаляется со сцены налево. Вертушка карабкается наверх.
И тут гребаная земля вздыбливается, летит вслед и бьет наотмашь.
Я толком не понимаю, что же происходит. Со здания, откуда мы пять минут назад вышли, дождем сыплются стекла. Думаю — землетрясение, но здание разлетается вдребезги, и гигантская штука лезет прямиком из него, протыкает слои цемента и стали, будто сраную бумажку, лезет и лезет вверх — прямо за нами. Мы вверх — она за нами, и все лезет, лезет, не отстает. И вот — обогнала, я вижу бока этой гребаной дурынды, она мчится наверх как древняя лунная ракета из музея, Сатурн-5 какой-нибудь, только она вовсе не сверкает, и не белая, и не со звездно-полосатыми узорчиками. Мля, она черная как уголь и, мать её, костистая, и слова-то другого не найдешь, точно — костистая вся, будто патронные ленты скрутились с гусеницами от минного тральщика в тугую спираль. И она ещё светится изнутри, сияет сквозь расщелины и колодцы раскаленной лавой. Эта штука все лезет и лезет из пробитого здания, все не останавливается, и так быстро, мать твою, клянусь: кажется, не она лезет, а мы падаем. Нам справа по борту отвешивают звонкую оплеуху, и уже сомнений нет: падаем, валимся с гребаных небес, движок мертвее меня, лопасти ещё колотят воздух, но крутят их разве что инерция да желание выжить. Пилот не дрейфит, поставил на авторотацию — и оно, наверное, помогло. Когда, крутясь, подскакивает земля и хвостовой винт лопается, как хворостинка, когда вертушка катится, подпрыгивая, меня выбрасывает наружу, причём одним куском. Меня потрясло и отколотило, но — двигаюсь ведь, дышу!
Мля, дышу… ну ты понял, о чем я.
В общем, валяюсь я на спине, глядя на вылезший из-под земли шпиль, на гигантскую башню из перекрученных хребтов и машинерии, и в толк не возьму, как же оно так. Это ж космические пришельцы, правда? Не какие-нибудь там люди-кроты, ну как из комиксов. Ну серьезно, неужто они прям у нас под носом, из-за Марса явившись, под Манхэттен всякую хрень закапывали, и никто их не заметил?
И вот тогда я услышал это…
Мне показалось, что шпиль усиливает, ретранслирует особенный жуткий присвист, какой только цефы и выдают. У основания башни решетки торчат шпили, плавники или ласты, непонятные, но явно сложенные во много раз штуки, а за ними светится что-то вроде спирали домашнего нагревателя, но звук не оттуда. Он сверху. Я пытаюсь встать на ноги, но изображение дрожит и дергается — наверное, ещё не выветрился эффект той обессиливающей комбинезон штуковины. Поднимаюсь, но при каждом шаге все прыгает, перед глазами выскакивают иконки ошибок. Из пробитого шпилем здания выскакивает орда наемников, а я оглядываюсь по сторонам, надеясь отыскать базуку, винтовку или хотя бы подходящий камень… Когда же наконец этот гребаный нанокобинезон перезагрузится?