Я вспоминаю вдруг про научно-популярные фильмы, про отношения «хищник — жертва» — и на пару мгновений кажется, что в идиотской цефовской броне, с мясом, выставленным напоказ, под огонь, — есть смысл.
Может, оно как с теми тропическими рыбками, у кого намалеван близ хвоста здоровенный фальшивый глаз, чтоб хищников обмануть — пускай не с того края хватают. Может, эти склизкие щупальца нарочно выставлены, может, они и не жабры, и не пенисы, а попросту пушечное мясо? Может, вся штука в том, чтобы выглядеть уязвимым, привлечь вражеский огонь к тем частям, какие можно отбросить навроде ящеричного хвоста? И пусть хищник давится чешуйчатой гадостью, пока жертва удирает почти невредимой.
Ну, как я понимаю, эта схемка — прямиком из «Энимал плэнет» — может и не сработать, когда дерутся создания с мало-мальски продвинутыми технологиями. Любой враг, способный выдумать гранату и смастерить автомат, такой простейший трюк разгадает быстро. Но если и разгадает — что с того? Зачем заслонять что-то, придуманное как раз для отстреливания? Если оно бесполезно, так не проще ли сохранить ресурсы для важного по-настоящему?
И какие из этого выводы? Да никаких. Просто примите к сведению на случай нечаянной встречи с парой склизких приятелей, у которых пенисы вместо ног.
Все эти мысли пронеслись в моей голове за доли секунды. Мозги балуются теориями, тело работает по заданному плану. Растрата патронов отогнала цефов, дала лишнюю пару секунд, чтоб доделать задуманное. Я раздираю коробку распределителя, выдираю кабеля, скручиваю и замыкаю. Восстановив заряд и прикрывшись невидимостью, прошмыгиваю в туннель, а цефы и ухом не ведут — потому что слышат меня, запертого в комнатушке, видят мою скачущую по стенам тень в голубом дрожащем свете высоковольтного разряда. А когда осьминожки наберутся храбрости ломануться в моё убежище, обнаружат у стены привязанный труп с оголенными кабелями под мышками, танцующий джигу под пятьдесят тысяч вольт. Я же в то время буду далеко за их спинами.
Остаточные рефлексы — вот в чем штука.
Честное слово, во всем моем взводе только я и мог бы до такого додуматься.
Призрак Митчелла Ривза приводит меня в глухой закоулок, где некогда ещё живое тело Митчелла Ривза установило канистры С-4, перед тем как пойти и умереть в километре от них. Понятия не имею, отчего он их не взорвал. Это полезное дело совершаю я и, когда оседает пыль, проползаю из человеческого туннеля в цефовский — в место, полное теней, членистых машин и тусклого, нездорового серого света.
Я сперва подумал, что попал в огромную пещеру, вырытую в скальных породах под Манхэттеном. Повсюду — здоровенные кривые хребтовины из темного металла, похожего на оружейную сталь, с каждого сочленения мигают оранжевые глаза. Впереди — огромные башни, полные колес, рычагов и зубастых балок, похожих на пилы. Целый гребаный подземный город. Но затем вижу, как из расщелины впереди поднимается настоящая летающая пушка, невообразимая мешанина из патронных лент и двигательных блоков, все механическое нутро вывалено наружу. Поднимают её обычные мигающие оранжевые левитаторы, и, следя за подъемом, понимаю: это не пещера. Над моей головой — настоящее небо, угрюмое, грязно-серое, но всё-таки небо, а не потолок пещеры. Я в огромной яме, и по краям её видны небоскребы Нью-Йорка.
И вдруг — будто конь лягнул в грудь, я валюсь на спину и глазею на грязные облака.
Только это не конь, а бронебойная пуля крупного калибра. Вспыхивает иконка системы обнаружения, на экране высвечивается место выстрела — стена обрыва. Слишком далеко, слишком много там укрытий. Кто стрелял — не разобрать. Но точно не человек.
— А-а, — бормочет Харгрив, — интересно, интересно.
Да уж — ведь система даже не предупредила. И сейчас молчит.
— Не двигайся! — предупреждает Харгрив. — Лежи спокойно. До сих пор эта тварь имела дело лишь с обычными солдатами, она считает тебя мертвым. Не разочаровывай её.
Я на всякий случай пробегаю взглядом диагностику комбинезона — вроде все в порядке, никаких красных огоньков.
Стрелок выползает из убежища — и БОБР прилежно держит засранца в треугольнике прицела. Тварь прыгает — немыслимо! Половину расстояния до меня в один присест! Ещё прыжок — уже рядом, в десяти шагах. Приближается ко мне странной походкой существа, не решившего, на двух оно ходит или на четырех. Клянусь, клиновидную башку-шлем, или что там у неё, повернула ко мне — всматривается.
В туннеле я мочил сплошь рядовых топтунов. Интересно, как мой карабин сработает против охотника?