На плечи обрушивается грязный водопад, потом он слабеет, делается ручейком. Я лежу и смотрю на клочок неба между неровными стенами: земля и щебень сверху, снизу — твердая порода, солидный камень. Потоп схлынул, по тысячам расселин и ложбинок сбегают ручьи. Я — на дне мини-каньона, очередного разлома посреди манхэттенской улицы, просевшей и лопнувшей, лежу в расселине беспомощный, как жирный червяк под вывороченным трухлявым пнем.
В голове одна мысль: жив! Протащило под водой, под землей, без света, без воздуха, тупой восьмилетка внутри глотку надорвал, воя, но я заткнул ему пасть, выдержал. Я не паниковал! По второму разу оно уже не так страшно. Не сахар, конечно, но и не повод в штаны наложить.
Вот тебе и фобия утопления — глядишь, и привыкну тонуть.
Водичка мирно плещется о бетон, чайки вопят над головой, ссорятся. Хорошо, право слово. Благостно.
Я закрываю глаза…
— Боже, что за беспорядок! Вздумалось глупцам именно сейчас переворот устроить. Это не совет директоров, а стадо кретинов!
Я не открываю глаз. Может, если отвечать не стану, голос утихнет?
— Алькатрас, мне нужно управиться с заговором в совете директоров. Смута возникла в самое неподходящее время. Я более не способен контролировать Локхарта и его людей. По сути, я под домашним арестом. Цефы развернули неподалеку значительные силы. Пока не отыщу способ справиться с этой… э-э… мелкотравчатой революцией, наша встреча откладывается. Ты должен сдержать натиск цефов, пока я работаю над стабилизацией ситуации.
О, я должен! Надо же.
— Удачи, сынок, — я буду на связи.
Работай, папаша. И не торопись особо насчет меня.
Погодите: а как там Чино?
Если попал в потоп — от него сейчас разве что фарш остался, и тот по асфальту размазанный. Интересно, как…
Додумать не успеваю: на оперативный экран справа по центру выскакивает иконка: сообщение о передаче по спецканалу. Я стреляю глазами в команду «Воспроизвести».
— Алькатрас, слышь, братан, прости. Нам тут не удержаться, цефы молотят — не продохнуть. Повторяю: нам не удержаться. Я отвожу взвод назад, к Центральному вокзалу. Если сможешь, пробирайся туда — ты нам понадобишься.
Проверяю время: сообщение пришло за десять минут до потопа. Если кореша резво шевелились, то успели выбраться из опасной зоны. Хм, а ведь странно — не знал, что у Н-2 есть голосовая почта. Интересно, почему я не слышал послание от Чино в прямом эфире?
Мать вашу, а я ведь ничего не говорил и не пялился ни на какие иконки. Я подумал про Чино, и все!
Хотя, знаешь ли, к тому времени меня уже ничего не удивляло.
Глава 14
— «Дельта-шесть» базе: мы… отходим, отходим! С нами гражданские… много раненых… цефы подступают… тяжелой броне… акустическое оружие…
Арматура, кабель, тавровые балки. Кучи железа и камня вокруг блокируют сигнал, я ни хрена не слышу. И куда же «Дельта-6» залезла?
Приходиться шевелить задницей — снимаюсь и лезу наверх.
— «Дельта-шесть», это «Эхо-десять», слышу вас!
«Эхо» слышится отчетливо и ясно — и это плохие новости для «Дельты». Если такая разница в сигнале, значит, «Эхо» до «Дельты» топать и топать.
— Мы движемся к вашим позициям, но улицы завалены. Потребуется время…
Высовываю голову из расселины. Сигнал от «Дельты» слышится отчетливей.
— «Эхо-десять», у нас нет времени!
«Дельта-6» кончается, орет и стонет. А где-то неподалеку от бойцов «Дельты» явно вопит кое-кто ещё, и слышно вроде звона стекла о металл.
— «Эхо», вы нужны здесь и сейчас, сейчас! Если не поторопитесь, от нас и фарша не останется!
БОБР прокладывает дорогу, указывает ориентиры, вероятное положение. «Эхо-10» ещё у черта на куличках. А вот я могу и успеть.
Вот же дерьмо, однако.
Проверяю остатки арсенала, выкидываю «скарабей» — морская вода подпортила спуск. Прочее, кажется, в порядке. GPS указывает три-четыре мили до места действия, в зависимости от маршрута.
Пускаюсь бежать. Чем дальше от центра, тем выше местность. Временами приходится брести в воде, но когда ступни упираются в твердое и сухое, кварталы метеорами проносятся мимо. Топография тут, скажем прямо, экстремальная: многоэтажки уткнулись друг в друга, улицы смяты в гармошку, целые кварталы будто отодвинули, спихнули с места и вмяли в соседние. Мэдисон-сквер-парк выглядит парящей трясиной, крыши такси торчат из воды булыжниками. Огромная посудина — паром на Стейтен-Айленд — застряла между домами на краю площади и торчит под диким углом. Я и не представлял раньше, до чего эти колымаги здоровенные. Сколько ж домов эта хрень посносила, пока сюда плыла?