И вновь я был вынужден согласиться с его словами. Умертвиям не следовало доверять. Но ведь то, которого мы освободили от власти дроу, так по-дружески мне улыбалось… пока Уизл не превратил его в коричневую лужицу на моих сапогах.
— Ну, что ж, — сказал я, — тогда найдем себе других умертвий. И разнесем здесь все на куски.
Дверь с тихим шелестом отворилась. Уизл повел нас вперед; он оставался видимым, ведь в его распоряжении был Разумертвитель, а чем раньше нежить увидит его со скипетром, тем лучше для нас. Я шагал позади гнома, Иезекия шел за мной.
Коридор уводил нас все дальше по центральному кольцу здания. Его внутренняя металлическая стена сменилась на знакомую мозаику из стекла, открывая, наконец, нашему взору то, что находилось внутри кольца.
В центре в тусклых лучах света покоилось озеро бурой пыли. Здание окружало его, словно стадион арену, возвышаясь на высоту двухэтажного дома. Ограниченная таким образом площадь была огромна, представляя собой круг диаметром в четыреста ярдов — противоположная часть кольца терялась неясной тенью в далекой дымке.
Сперва мне показалось, что поверхность арены пуста, но затем я заметил какое-то движение за четверть кольца впереди нас. Попросив Уизла ненадолго задержаться, я прильнул носом к одному из треугольных стекол, вглядываясь в неподвижную пыль.
Из двери, расположенной у основания здания, появились четыре фигуры, которые двигались, своеобразно раскачивая руками, как все умертвия. Погрузившись по колено, они начали прокладывать путь по арене: группа умертвий шагала вперед, зачерпывая горсти пыли и разбрасывая ее над головой.
К моему удивлению, потревоженная пыль камнем падала вниз, вместо того, чтобы, как принято, медленно оседать. Там что, каждая пылинка весом с булыжник? Хотя не видно, чтобы умертвия прилагали усилия, взметая целые пригоршни этой дряни. После некоторых раздумий меня осенило: на арене нет воздуха, а без его сопротивления пыль падает так же быстро, как и все остальное.
— Не удивительно, что им понадобились все эти умертвия, — хмыкнул я. — Не знаю, чем они там занимаются, но для такой работы нужны существа, которым не надо дышать.
Мы двинулись дальше. Время от времени я поглядывал в окно. Умертвия все прибывали, выходя на арену в тех командах-четверках, которые были собраны, пока мы с Иезекией прятались в груде из мертвых тел. Вскоре они разбрелись по всей площади, слоняясь туда-сюда и расшвыривая вокруг себя пыль.
— Они что-то ищут, — тихо промолвил Иезекия.
— Ты так думаешь? — спросил я.
Парень кивнул.
— Наверное, что-то закопано там, в пыли, и они пытаются это найти.
Похоже, Иезекия был прав — в кои-то веки. Умертвия ковырялись в пыли, неторопливо бродя по поверхности арены. Я бы не назвал это методичными поисками, но возможно, это бесцельное шатание было единственным способом, которым умертвия могли отплатить хозяевам без открытого неповиновения.
Немного погодя мы услыхали впереди шаркающие шаги — это были четыре умертвия во главе с хобгоблином. Прежде, чем я успел что-либо предпринять, Уизл крикнул «Привет!» и взмахнул скипетром. Обнаружив, что Разумертвитель находится в чужих руках, умертвия тотчас набросились на хобгоблина и разорвали его на кровавые лоскуты.
— Знаешь что, Уизл, — произнес я, — давай попробуем в следующий раз взять одного живьем. Допросив пленного, мы узнаем много полезного.
— Сто извинений, уважаемый Кэвендиш.
Поскольку обычно принято говорить «тысяча извинений», мне показалось, что Уизл не особо раскаивается.
Мы продолжили путь вместе с четверкой «вызволенных» умертвий, которая дружелюбно топала следом. Уизл поболтал с ними, предложив немедленно «освободиться» или присоединиться к нашим поискам. Все четверо шипением изъявили желание разобраться со своими прежними хозяевами… что должно стать предостережением тем читателям, кто надумает создавать умертвий.
Умертвия спешили за нами с резвостью, не похожей на их недавнее вялое шарканье. Через несколько минут мы нагнали очередную четверку, на сей раз возглавляемую женщиной.
— Взять ее живьем! — крикнул Уизл, как только мы увидели ее команду; и спустя мгновение женщина оказалась прижатой к стеклу своими бывшими слугами.