— Еще не вечер, — пробормотала Фестина. — Если мы выберемся отсюда и явимся в Адмиралтейство, ты вполне можешь закончить тем, что возглавишь Высший совет.
— Если это произойдет, я не забуду маленьких людей, которые помогали мне на моем трудном пути.
Я похлопала Фестину по плечу, но, похоже, это ее не слишком утешило.
Глава 161
Освободившись из своих коконов, Уклод и Ладжоли рухнули в объятия друг друга… точнее говоря, Ладжоли стиснула мужа с такой силой, что его оранжевая кожа заметно потемнела. Он, впрочем, ничуть не возражал.
Тем временем сержант Аархус тяжело затопал к нам — и как он таскает такие тяжелые армейские ботинки?
— Ну как, — спросил он, — мы победили?
— Шадиллы больше не существуют, — ответил Поллисанд. — По крайней мере, как шадиллы.
— В таком случае, — заявила я, — пора тебе выполнить свою часть нашего соглашения.
— Какого соглашения? — удивилась Фестина.
— Я тебе потом объясню, — сказала я. — Мистер Поллисанд обещал излечить мой мозг… и если он заявит, что для этого нужно превратиться в пурпурное желе, я ему врежу так, что будет очень больно.
— Ах, нуда… — Поллисанд опустил взгляд, шаркая носком ноги по земле. — А если я скажу, что для исцеления нужно превратить в желе только маленькую часть тебя?
— Все равно врежу и как следует.
— Послушай, дорогая, но это ведь отличное решение проблемы! Конечно, я могу разложить тебя на операционном столе, разобрать и собрать заново твой мозг… но тогда ты превратишься совсем в другого человека. Не такого доброжелательного, великодушного и жизнерадостного, как тот, которого все мы любим.
Прищурившись, я угрожающим жестом вскинула кулак.
— С другой стороны, — быстро добавил он, — если просто чуть-чуть мазнуть медом по коже, это крошечное пятно будет воздействовать на сознание, и усталость мозга тебя не коснется.
— Воздействовать на сознание? — спросила Фестина. — Как это?
— Ох, Рамос! Если хочешь, я прочту десятичасовую лекцию о том, как это воздействие освободит определенные гормоны, которые окажут подавляющее воздействие на другие определенные гормоны, которые притормозят еще одну группу гормонов, и прочее… бла, бла, бла. Но, коротко говоря, если она согласится на кро-о-о-шечную трансформацию, этого хватит, чтобы компенсировать физиологические процессы, неуклонно снижающие работоспособность ее мозга. И, — он подмигнул мне, — подтолкнет заметно запоздавший процесс Созревания, который шадиллы искусственно сдерживали. Моя маленькая девочка, — Поллисанд захлюпал носом, — начнет взрослеть.
— А может, это просто твоя очередная шалость… Позабавиться захотелось? — сердито глядя на него, спросила Фестина. — Или, может, ты имплантировал в ее мозг какое-то устройство или ввел лекарство отсроченного действия еще тогда, когда четыре года назад спас ей жизнь? А теперь рвешься испачкать ее этим поганым кровавым медом, потому что хочешь, чтобы она превратилась в желе?
Поллисанд издал негромкий смешок.
— Ты мне нравишься, Рамос. То есть нравятся параноидальные идеи, которые рождаются в твоем сознании. Но если бы я действительно был способен предвидеть все и вживил ей в мозг имплантат, я бы, конечно, сделал так, чтобы его можно было активировать, только превратив маленькую частицу ее прозрачной кожи в желе. Как иначе я подтвердил бы свою репутацию самого вредного создания во вселенной? — Он посмотрел на меня. — Уверяю тебя, это совершенно необходимо, если ты хочешь спасти свой мозг. Кро-о-о-ошечная часть тебя должна стать желе.
— Хорошо, — сказала я, скрипнув зубами. — Если это необходимо…
— Да.
Поллисанд подошел к фонтану и окунул в мед носок ноги. Конечно, ничего страшного не произошло — можно не сомневаться, мистер Гадкий Вредина достиг той ступени эволюции, когда его кожа не страдает от меда так, как кожа низших существ.
— Где ты хочешь, чтобы я мазнул? — он вернулся ко мне на трех ногах, стараясь не прикоснуться ни к чему той, которая была в меду. — Может, на пятке? Там будет совсем незаметно. Или в нижней части позвоночника, прикрытой курткой? А может, над грудью, наподобие пурпурной татуировки?
Я повернулась к Фестине, собираясь спросить у нее совета… но, едва взглянув на нее, поняла, каков должен быть ответ.
Я подняла палец и ткнула им в правую щеку. Поллисанд оказался проворнее Фестины.
Эпилог