— И что же вы сделали? — спросил Витервокс.
Сделал? Меня все это настолько задело, что я был готов послать его ко всем чертям… Но я подумал: нет, в «Ротари» не следует так себя вести; и я просто ушел. Ну, это было только начало. Казалось, я не мог никуда пойти, чтобы не натолкнуться на одного из них. Все они совали мне свои карточки и просили с ними связаться, а то и просто сидели и пялились на меня. Они иногда заходили и в контору, и довольно скоро я начал замечать, что предполагаемые клиенты меня вовсе не слушают; они просто стоят и пялятся на меня; их не интересовали олдсмобили; все это были чертовы гробовщики. Я даже обнаружил, что они следят за мной на улицах. Сами знаете, как начинается это покалывание в нижней части шеи, когда кто-то смотрит на вас сзади… Я знаю, есть некоторые люди, которые утверждают, что это — суеверие, но я говорю вам: именно это со мной и случилось. Кто угодно в Индианаполисе вам скажет, что я всегда говорю правду. Я абсолютно правдивый человек. Абсолютно.
Да, хуже всего пошли дела, когда я получил приглашение выступить со своим докладом в «Обществе Царицы Небесной» в Чикаго. Я решил, что это какая-то религиозная группа, вот я туда и пошел, но когда явился туда — весь зал был забит владельцами похоронных контор. Они сидели за обеденными столами и глазели на меня, некоторые из них делали заметки. Все было так ужасно — я не мог даже прочитать старую речь. Мне пришлось притвориться, что у меня плохо с желудком… В общем, оттуда я сбежал.
— Подождите минутку, — сказал Китинг. — Мне кажется, вы могли избавить себя от всех этих неприятностей, если бы просто отнеслись к делу спокойнее. Раз уж вы представляете такую ценность для гробовщиков и они хотят, чтобы вы позировали для их рекламных плакатов, — так почему бы не сделать несколько фотографий и не продать их в похоронные конторы? Ведь они только этого и хотят, не так ли?
Да (сказал Мутье), именно это и сказал дурацкий доктор, когда женушка отправила меня к нему. Друг мой, позвольте мне заметить, что в этом плане есть несколько трудностей. Во-первых, для члена «Ротари» было бы не слишком хорошо, если б его портреты расклеили по всем похоронным бюро в Америке. Представьте, как это могло бы выглядеть — мертвый, лежащий в гробу…
Моя женушка была бы против этого, и я не стал бы с ней спорить.
И во-вторых, это гораздо серьезнее — стать… мммм… персонажем для владельцев похоронных бюро. Это серьезнее, чем вы могли бы подумать. Я сказал вам, что больше не виделся с Лероем Б. Смитом; но моя женушка поддерживала светские отношения с Элизой Смит, и они частенько болтали на заднем дворе. Вы знаете, каковы эти женщины… Ну, примерно месяц спустя после завтрака в «Ассоциации Царицы Небесной» в Чикаго женушка однажды за ужином сказала мне, что у Элизы есть кое-какие новости. Она говорит, что Тони Пассон купил лавку похоронных принадлежностей Вайзмана на Третьей Улице.
Я сказал: «Мне, черт возьми, что до этого? Чем меньше я слышу о гробовщиках — тем лучше».
Она сказала: «Не груби. Элиза просто хотела помочь тебе».
Я заявил, что мне ничего не надо ни от гробовщиков, ни от членов их семей, возможно, мы слегка повздорили, но после того как женушка успокоилась, она сказала мне, что этот Тони Пассон был одним из гангстеров в Чикаго, но решил войти в похоронный бизнес — закапывать тех, кого убили другие, вместо того, чтобы убивать самому… Ха-ха! Только все стало не так уж забавно, когда я призадумался: может, этот Тони Пассон был в зале в «Ассоциации Царицы Небесной». Ну, вы понимаете…
Да, я был прав. Этот Пассон не прожил в городе и недели, а я уже получил от него рекламный проспект. Ну, знаете, добрые печальные гробовщики, фотографии могил и каменных ангелов. Я не обратил на буклет никакого внимания. У нас в семье никто не умирал — и мне очень не хотелось, чтобы нечто подобное случилось. Но примерно через неделю мне позвонили по телефону. Голос на другом конце провода сказал, что это звонят из конторы Пассона; мистер Пассон хотел бы побеседовать со мной. Я сказал, что не желаю иметь ничего общего с конторой мистера Пассона, и повесил трубку; но потом я забеспокоился и отправился в отделение полиции: я попросил у них защиты.
Когда они спросили, от кого меня следует защитить, я им все объяснил. Они просто посмеялись и сказали, что Тони теперь стал обычным бизнесменом, и единственный способ защититься от владельца похоронной конторы — просто оставаться живым. Вот так ведут дела при нынешней, нечистой на руку администрации, угнездившейся в Вашингтоне. А потом Пассон позвонил снова; он сказал, что лучше бы нам с ним повидаться.