— Я сделала то, что сказали мне вы.
Понятно, посоветовав «самой сказать художнику», он совершенно не имел в виду поиск Табиты на этой службе. Однако слова возымели действие. Толпа вокруг меня успокоилась.
Вайоминг поднес микрофон к губам:
— Подумать только…
Сделав знак, он велел хору умолкнуть. Толпа понемногу отступила назад. Один Пэкстон продолжал держать меня за шкирку, да Шилох напоследок двинула в бок, кажется, ключами от машины. Вайоминг терпеливо ждал, давая людям успокоиться, а мне — осознать физическое превосходство толпы и его власть над ней.
Наконец он улыбнулся:
— Мисс Делани, мне кажется, вы что-то говорили о милости?
Зал притих. И я ответила:
— Да, о милостивых. Но не о тех, кто целиком в вашей милости. И я поняла, что вы хотели сказать.
Толпа не одобрила моего непочтительного тона, расценив его как дерзость. Вайоминг нахмурился:
— Шилох, Исайя…
По-видимому, последнее относилось к Пэкстону.
— Благодарю вас за бдительность. Вы пули того самого калибра, что должны лежать в патронташе Господа. — Показав на стриженого парня, пастор продолжил: — А ты, Курт Смоллек? Покажешь ли такой же боевой дух, когда придет час восстать против зверя?
— Да, сэр пастор Пит. Дайте мне цель и нажмите на спуск. — Руки Смоллека передернули затвор воображаемого помпового ружья. — Дьявол уже мертв.
— Отлично.
На лице Вайоминга появилось новое выражение: покровительственная улыбка.
— Мисс Делани, не стоило затевать такой шум. — Он сделал жест, обращаясь к передним рядам: — Табита, подойди сюда.
Встав, Табита последовала за его манящей рукой.
Изменилась ли она? Белое платье — длиннее, чем прежде. Одежда сидела свободнее, пряча в складках цветущее и всегда привлекавшее взгляды тело. Впрочем, не исключено, что Табита похудела. В целом она выглядела бледной, почти хрупкой — за исключением лица. Лицо, окаймленное буйными завитками выкрашенных в рыжий цвет волос, собранных лентой на затылке, просто сияло. Глаза излучали свет. И они горели ради одного человека — Питера Вайоминга.
Едва Табита поднялась на сцену, Вайоминг тут же взял ее за руку.
— Здесь есть кое-кто, пожелавший тебя видеть, агнец Божий. Но она человек, неспособный видеть. Человек неловкий, как все незрячие, крушащий все на своем пути и создающий беспорядок. Скажи, ты способна увести ее прочь отсюда?
Положив руку Табите на плечо, пастор развернул ее лицом ко мне.
— Табита, расскажи мисс Делани, как ты пришла к «Оставшимся».
Секунду, затем другую Табита стояла молча. Жена брата смотрела на меня, а я безнадежно искала в ее облике подтверждение нашей родственной близости или хотя бы прежней дружбы. «Нет, — заклинала я Табиту, — не говори ничего». Но ее глаза горели, как два бриллианта, жгучие и безжалостные.
Она заговорила, и до моего слуха дошла неистовая нота:
— Иисус вырвал меня из сатанинских объятий.
Вайоминг продолжал спрашивать:
— И как он это сделал?
— Он спас меня от нечестивого брака.
Из толпы раздался хорошо различимый вздох:
— О нет…
Вайоминг воздел обе руки к небу:
— Не судите. Молодым людям нетрудно сбиться с пути и под влиянием ложных друзей вступить в связь с теми, кому не суждено спасение. Не так ли, Табита?
— Так легко, что это ужасно. Жизнь тех, кто не спасется, выглядит слишком привлекательно, они заманивают вас к себе. А она казалась такой искренней. — Это уже обо мне. — Вдохновляла тем, что сама называла креативностью. На самом деле имея в виду мирское искусство и вымысел. Безбожное словоблудие. Но я попала в сети и в конце концов зашла туда, где мрак, полный мрак и где была какая-то сила. Сила сделала так, чтобы я жила с ним.
— С твоим мужем?
Табита кивнула.
— Расскажи им, насколько опасный человек твой муж.
— Он… — взгляд Табиты ушел куда-то вниз, — он офицер военно-морского флота. И устроил так, что нас венчал католический священник.
Тишина. Хватка Пэкстона не ослабевала, затылком я чувствовала его дыхание.
Табита подняла голову. На ее лице унижение смешалось с вызовом.
— Признаю, я была своенравной. Но Бог пришел ко мне сам. Показав, что я зависла над преисподней, и, прежде чем упасть вниз… — Она сжала кулак. — Бог отвел прежде, чем я успела это сделать. И привел к вам.
Еще подсказка Вайоминга:
— И что сказал Иисус? Там, над преисподней?