"Наверное. Зависит от того, купила она его здесь, в Европе или в Токио.
Проверить займет пару суток."
Коннор сразу потерял интерес: «Не беспокойся. Это будет слишком поздно.»
Он достал маленькую фиброоптическую ручку-фонарик и с ее помощью осмотрел волосы и скальп девушки. Потом быстро заглянул в каждое ухо, изумленно пробормотав что-то над правым ухом. Я посмотрел через его плечо и увидел каплю засохшей крови на дырочке для сережки. Должно быть, я толкнул Коннора, потому что он глянул на меня: «Извини, кохай.» Я отступил: «Прошу прощения.»
Потом Коннор понюхал губы девушки, быстро открыл и закрыл ее челюсть, потом осмотрел все во рту, светя своим фонариком. Потом повернул туда-сюда голову, заставив ее посмотреть на право и налево. Некоторое время он осторожно ощупывал ее шею, почти лаская ее своими пальцами. А потом очень резко он отступил от тела и сказал: «Олл райт, я закончил,» И вышел из конференц-зала.
Грэм фыркнул: «Он никогда ничего не стоил на месте преступления.»
Я спросил: «Почему ты так говоришь? Я слышал, он – классный детектив.» «А-а, черт!», сказал Грэм. «Ты же видишь сам. Он даже не знает, что надо делать. Не знает процедуру. Коннор – не детектив. У Коннора – связи. Вот так он и раскрыл все свои знаменитые дела. Помнишь пальбу на медовом месяце Аракава? Нет? Наверное, это было до тебя, Пити-сан. Келли, когда было дело Аракава?»
«Семьдесят шестой», ответил Келли.
"Верно, семьдесят шестой. Большой трахнутое дело того года. Господин и госпожа Аракава, молодая пара, приехавшая в Лос-Анджелес на медовый месяц, стояли на обочине в Восточном округе, когда их застрелили из проезжавшей машины. Типично гангстерская разборка. К несчастью, вскрытие показало, что госпожа Аракава была беременна. У прессы был великий день: ДПЛА не справляется с гангстерским насилием, трехдюймовые заголовки. Письма и деньги шли со всего города. Все горевали над тем, что случилось с молодоженами. И конечно, детективы, назначенные на дело, не смогли разгрести дерьмо. То есть, это дело об убитых японцах, они уткнулись в никуда. Поэтому через неделю вызвали Коннора. И он раскрыл дело за одни сутки.
Трахнутое детективное чудо. То есть, когда на неделю позже. Физические улики давно исчезли, тела молодоженов вернули в Осаку, угол улицы, где это случилось, был завален кучами увядших цветов. Но Коннору удалось показать, что юный господин Аракава на самом деле был в Осаке весьма плохой парень. Он показал, что гангстерская перестрелка на углу улицы на самом деле была убийством якудза, заказанном в Японии и выполненном в Америке. И он показал, что этот гнусный муж всего лишь невинный посторонний: на самом деле целились в жену, зная, что она беременна, потому что хотели преподать урок ее отцу. Вот так Коннор вывернул все наизнанку. Милое дельце, твое мать, а?"
«И ты думаешь, он сделал все с помощью своих японских связей?» «Ты сам ответил», сказал Грэм. «Насколько я знаю, очень скоро после этого он уехал в Японию на год.»
«Зачем?»
«Я слышал, он работал в службе безопасности благодарной японской компании. Они о нем позаботились, они с ним так рассчитались. Он выполнил для них работу и они ее оплатили. Во всяком случае, я так считаю. На самом деле, никто не знает. Но он – не детектив. Твою мать, да только взгляни на него теперь!»
Выйдя в атриум, Коннор с мечтательным задумчивым видом разглядывал высокий потолок. Сначала он посмотрел в одном направлении, потом в другом. Казалось, он пытается нащупать идею. Вдруг он проворно пошел к лифтам, словно собрался уходить. Потом без предупреждения повернулся на пятках и снова направился к центру помещения и там остановился. Потом он начал осматривать листья пальмовых деревьев, которые в горшках были рассыпаны по залу.
Грэм покачал головой: «Что он, садовник? Я говорю тебе: он странный парень. Знаешь, в Японию он ездил не один раз. Но всегда возвращался. Никогда не прирабатывался. Япония похожа на женщину, с которой ему невозможно жить, но и без нее жить невозможно тоже, понимаешь? Я сам на это блядство не куплюсь. Я люблю Америку. По крайней мере то, что от нее осталось.»
Он повернулся к команде ОМП, которые отошли от тела. «Эй, ребята, вы не нашли мне трусики?»
«Нет еще, Том.»
«Мы ищем, Том.»
Я спросил: «Какие трусики?»
Грэм поднял юбку девушки. «Твой друг Джон не позаботился завершить осмотр, но по мне это что-то значит. Я бы сказал, что из вагины сочится семенная жидкость, что на ней нет трусиков и что в паху у нее красная полоска там, где они жали. Внешние гениталии красные и набухшие. Совершенно очевидно, что перед тем, как она была убита, у нее было насильственное половое сношение. Поэтому я попросил ребят отыскать трусики.» Один из команды ОМП сказал: «Может, они их вообще не носит?»