— На действительной службе, может, и так, — возразил Ричер, — но вовсе не обязательно в полудурочной частной лавочке.
— Выбирайте выражения, приятель. Я даю вам шанс зашибить миллион монет. Найдете Хобарта с Найтом — значит, найдете и Кейт с Джейд.
— Мне не нужно выбирать выражения, — сказал Ричер. — Раз вы до сих пор держитесь казарменных правил, то и я для вас до сих пор старший по званию. Могу говорить что хочу, а ваше дело — стоять, слушать и отдавать честь.
Бёрк развернулся и пошел назад. Ричер его нагнал и пошел рядом. Больше они не обменялись ни словом. Через десять минут они свернули на 72-ю улицу. Ричер поднял глаза. В окне у Патти Джозеф горел яркий свет.
— Вы возвращайтесь, а я еще пройдусь, — сказал Ричер.
— Зачем?
— Хочу обдумать, что вы рассказали. Еще один вопрос. Лейн и Кейт хорошо ладят?
— Они до сих пор муж и жена.
— Что вы хотите сказать?
— Только то, что они хорошо ладят.
— Так же, как он ладил с Энн?
Бёрк утвердительно кивнул:
— Вроде не хуже.
— До скорого, — сказал Ричер.
Он дождался, пока Бёрк вошел в «Дакоту», а затем направился в противоположную от дома Патти Джозеф сторону.
Швейцар в «Маджестике» позвонил наверх, и через три минуты Ричер уже пожимал руку полицейскому Бруэру. Патти Джозеф готовила кофе на кухне. Она переоделась по случаю в строгий брючный костюм темных тонов. Из кухни она появилась с двумя кружками кофе, одной для Бруэра, другой для Ричера, и сказала:
— Оставлю вас, мальчики, одних. Может, вам лучше поговорить без меня. А я пойду погуляю. Мне безопасно появляться на улице разве что ночью.
Она вышла, тревожно оглянувшись, будто опасалась за судьбу своей мебели. Ричер пригляделся к Бруэру. Типичнейший нью-йоркский детектив, ну, может, чуть выше ростом, чуть полнее, чуть неухоженней, чуть энергичней, и волосы чуть длиннее. Лет примерно пятидесяти, ранняя седина.
— Что у вас за интерес в этом деле? — спросил он.
— Лейн хочет меня нанять, — ответил Ричер. — Патти мне все рассказала. Вот мне и хочется знать, во что я могу вляпаться.
— Чем вы занимаетесь?
— Служил в армии, — ответил Ричер.
— Не хотите говорить, и не надо. У нас свободная страна, — заметил Бруэр и уселся на диван.
Ричер прислонился к стене и сказал:
— В свое время я тоже был полицейским. Военным.
Бруэр пожал плечами и заявил:
— Что ж, могу вам уделить пять минут.
— Тогда по существу. Что произошло пять лет тому назад?
— Этого вам никто в ПУНе не сможет сказать. Если речь шла о похищении, то им занималось ФБР, похищения относятся к государственным преступлениям. Если же это было простое убийство, то им занималась полиция Нью-Джерси, поскольку тело нашли по ту сторону моста Джорджа Вашингтона. Так что мы этим делом фактически не занимались.
— Зачем же тогда вы здесь?
— Программа связей с населением. Малышке тяжело, ей требуется сочувствие. К тому же она хорошенькая и готовит отличный кофе.
— У ваших ребят должны храниться копии документов.
Бруэр утвердительно кивнул:
— Файл имеется. Но наверняка известно только одно — Энн Лейн умерла пять лет назад в штате Нью-Джерси. Ее нашли через месяц, тело успело разложиться, но идентификация по зубам дала однозначный результат. Это была она.
— Причина смерти?
— Смертельный выстрел в затылок из крупнокалиберного пистолета, вероятно, девятки. Она лежала на земле, грызуны основательно пошуровали в пулевом отверстии. Но, по всей вероятности, стреляли из девятки, прикрыв чем-то дуло.
— На месте преступления нашли еще что-нибудь?
— Игральную карту. Убитой засунули сзади за воротник тройку бубен. Экспертиза ни черта не дала, никто не объяснил, что это значит.
— Как вы считаете, — спросил Ричер, — это было похищение или убийство?
Бруэр зевнул.
— Услыхав цокот копыт, ждешь, что появится лошадь, а не зебра. Мужик сообщает, что похитили его жену, и ты принимаешь это на веру. К тому же звонки от похитителей и сумка с наличными — все настоящее.
— И все же?
Бруэр помолчал, затем произнес:
— Патти, похоже, умеет убеждать. Ее версия, нужно признать, не менее вероятна.
— Что вам говорит интуиция?
— Я не знаю и не могу понять почему. Я, бывает, и ошибаюсь, но всегда знаю.
— Как вы к этому относитесь?
— Никак. Мертвое дело вне нашей юрисдикции. — Бруэр отхлебнул кофе и снова спросил: — А у вас-то что за интерес в этом деле?
— Я же сказал.