— Оʼкей.
Зазвонил ее сотовый. Она выслушала, огляделась и сказала:
— Встреча в одном из кафе на Второй. Он туда подойдет.
Полинг провела Ричера в кабинку в глубине заведения и села так, чтобы виден был вход. Ричер устроился рядом. Он всегда садился так, чтобы за спиною была стена. Полинг помахала официантке, изобразив губами слово «кофе». И показала три пальца. Официантка принесла и со стуком поставила на столик три массивные коричневые кружки.
Ричер пригубил. Хороший кофе. Крепкий, горячий.
Он заприметил пентагоновца еще до того, как тот открыл дверь. Военный, но не обязательно боевой офицер. Возможно, всего лишь чиновник военного ведомства. Неприметная личность. Ни молодой, ни старый, волосы светлые с рыжинкой, очень короткая стрижка, синий костюм из дешевой шерстяной ткани, белая рубашка на пуговицах, галстук в полоску, ботинки, отполированные до зеркального блеска. Та же форменная одежда, хотя и не военная.
Войдя, мужчина остановился и огляделся. Он не нас ищет, подумал Ричер, а проверяет, нет ли знакомых. Если заметит — сделает вид, будто ему звонят на сотовый, и слиняет.
Но мужчину, видимо, ничто не встревожило, он прошел через зал и уселся напротив Полинг и Ричера. Тот заметил у него на лацкане черный значок в виде скрещенных пистолетов.
— У меня для вас не так чтобы много информации, — сказал мужчина. — На воюющих за границей американских наемников смотрят очень косо — и правильно делают, а уж если они воюют в Африке, то тем более. С секретными материалами на этот предмет ознакомиться крайне сложно. Все это случилось еще до меня, и я мало что знаю.
— Где это произошло? — спросил Ричер.
— Не скажу точно. В Буркина-Фасо или Мали. Обычная история. Гражданская война. Перетрусившее правительство, банда мятежников, ненадежная армия. Вот правительство и покупает себе защитников.
— В какой-нибудь из этих двух стран распространен французский?
— Как государственный язык? В обеих. А что?
— Я видел деньги. На упаковке была надпись на французском.
— Сколько там было?
— Ни вам, ни мне и половины за жизнь не заработать.
— Американские доллары?
Ричер кивнул:
— Видимо-невидимо.
— Ходили слухи, что Эдвард Лейн сбежал, прихватив деньги.
— Не всем удалось оттуда бежать.
Мужчина утвердительно кивнул:
— Вроде бы так. В конце концов мы получили надежную информацию, что там захватили двух американцев. Через год узнали фамилии — Найт и Хобарт.
— Меня удивляет, что их не прикончили.
— Мятежники победили, и те, кто служил прежнему режиму, разом оказались в большой беде. А пара американцев была вроде трофея. Так что их оставили жить. Однако обошлись с ними чудовищно жестоко.
— Дальнейшая их судьба известна?
— В общих чертах. Один умер в плену, второй, по данным Красного Креста, выбрался. Красный Крест уговорил режим сделать гуманный жест по случаю пятилетия переворота, и тот выпустил большую группу. Это было сравнительно недавно. Все. Но вскоре в иммиграционную службу обратился человек, прибывший из Африки по документам от Красного Креста. Наконец, в УДВ — Управлении по делам ветеранов — имеются данные о том, что только что прибывшее из Африки лицо получает медицинское обслуживание на дому. Характер обслуживания соответствует тропическим болезням и увечьям, о которых сообщили «Врачи без границ».
— Кто выжил? — спросил Ричер.
— Не знаю.
— Мне нужна фамилия, — сказал Ричер.
— Трудная задача, — заметил мужчина. — Мне пришлось бы сильно превысить свои полномочия, а для этого требуются очень веские основания.
Ричер многозначительно посмотрел на его лацкан и произнес:
— Десять-шестьдесят-два.
Ноль реакции.
— Ну же, не выпендривайтесь. Выручайте. Оʼкей?
По-прежнему ноль реакции.
— Я позвоню на сотовый мисс Полинг, — наконец сказал пентагоновец. — Когда — не знаю. Но выясню все, что можно.
Он выскользнул из-за столика и направился прямо к двери. Открыл, вышел, повернул направо и исчез.
— Что значит «десять-шестьдесят-два»? — спросила Полинг.
— У него на лацкане значок военной полиции. Он у них в штате. Десять-шестьдесят-два — радиокод вызова. Так угодивший в беду военпол просит товарищей о срочной помощи. Он нам поможет.
— Тогда вам, быть может, не понадобится идти трудным путем.
— Быть может. Он вроде какой-то робкий. Я бы, например, запросто влез в чужую картотеку.